Роман по своей натуре очень влюбчивый человек. Он не может представить себе жизнь без любовных приключений. Одно из таких приключений случилось с ним на очередной дискотеке в университете. Собираясь на дискотеку, он как всегда принял душ, выбрился как Джеймс Бонд, одел самые стильные вещи, подушился дорогими духами, взял деньги и самую необходимую вещь в его ночной жизни - презервативы DUREX. Приехал на дискотеку за пол - часа до начала, чтобы прийти в хорошее состояние (ему нужно было или накуриться, или напиться). У входа он встретил своих старых друзей Максима и Толяна. У Максима как всегда была травка. В этот раз они на троих раскурили короб центра, их так торкнуло что у Толяна начались глюки. Они решили поесть апельсинов, Толян переусердствовал и потом ему начало казаться, что за ним гонятся огромные апельсины, и он начал от них убегать. Роман с Максимом еле его догнали и успокоили. Потом они пошли танцевать. Там играли их знакомые ди-джеи и Роман попросил ставить почаще медляки. В этот вечер он хотел обязательно найти себе кого-нибудь с кем бы он провёл ночь. Пол - часа они колбасились под Prodigy, Chemical Brothers и другую подобную музыку пока не появилась Лиза со своими подругами, Юлей и Катей. Роман сразу обратил внимание на Лизу. Она была суперсексуальна. Лиза была длинноволосой блондинкой, с голубыми глазами.
Её губы были словно маки, которые так и тянет поцеловать. Она была одета в белую шёлковую блузку, через которую просвечивался её лифчик, едва прикрывавший её красивую грудь, и мини юбку, которая была настолько коротка, что, когда Лиза сидела, все могли видеть её белые бикини. С Юлей Роман был знаком, он подошёл к ней во время одного из медляков и пригласил на танец. Она конечно согласилась. Танцуя Роман, выяснял необходимую ему информацию (имена, возраст, кампанию, увлечения).
Все следующие медляки Роман танцевал только с Лизой, вешая ей лапшу на уши. Он рассказывал ей какой он романтик, как он отдыхал на Мальдивах и Кипре. Роман знал, что женщины любят ушами и поэтому, он каждый раз с новой девушкой оттачивал своё мастерство обольщения. И вот когда лапши стало так много, что ему стоило только глазом моргнуть, Лиза готова была сразу ему отдаться, Роман пригласил девушек пойти выпить вина в ближайшее кафе. Там девушки познакомились с Максимом и Толей. Кампания села за большой столик в тёмном углу кафе, Роман с друзьями заказали три бутылки красного вина и какие-то салаты. Потом девчонки попросили коктейли. У Романа была дисконтная карта в этом кафе, и он мог позволить себе всё что угодно. Роман знал все коктейли и заказал девчонкам двойной "Секс на пляже" и "Оргазм". Девчонки слушали парней и громко смеялись. Максим "подружился" с Юлей, а Толя вроде бы нашёл общий язык с Катей. Потом Катя собралась домой и сказала, что она живёт одна в трёх - комнатной квартире. Она приехала в город поступать в университет, но так как она почти не готовилась, она провалила экзамены.
Её родители должны были скоро приехать, чтобы по знакомству впихнуть её в другой универ, а пока она жила одна. Все девушки в эту ночь договорились ночевать у неё, Роман с пацанами как истинные джентльмены решили проводить девушек до самой так сказать кровати. По пути Роман с пацанами обсуждали план своих дальнейших действий, пока девушки пытались поймать один мотор на 6 человек в 3 часа ночи. Приехав к Кате, домой Роман решил, что или сейчас или никогда и начал действовать. Когда кампания дошла до двери, они начали прощаться и Рома сказал, что может быть девушки не будут возражать, если он с друзьями попьют чая у таких чудных девушек. Девушки были уже в таком состоянии, что не поняли какой чай их ждёт и конечно согласились. Дальше было проще кампания разошлась по комнатам и каждый пацан начал осуществлять собственный план, придуманный на улице. Роман с Лизой зашли в зал. Роман решил, что свет не надо включать, он зажёг свечку на столе и закрыл дверь.
Лиза стояла у окна и смотрела на звёзды. Роман подошёл к Лизе сзади и начал медленно расстёгивать на Лизе блузку. Лиза повернулась, и они слились в страстном поцелуе. Лиза стянула с Романа его тишку и перед ней обнажилось накачанное тело Романа, его грудь была крепкая и волосатая. Роман два года посещал спортзал, чтобы поддерживать хорошую форму, и девушкам нравилось смотреть на его голый торс. Роман быстро, как профи, расстегнул на Лизе бюстгальтер и отбросил его в сторону. Он начал ласково целовать упругую грудь Лизы, сначала одну, потом другую её половину. Её соски стали твердыми от возбуждения, Роман нежно покусывал их. Лиза медленно стала расстёгивать джинсы на Романе. Роман в это время одной рукой гладил её грудь, а другой залез ей под трусики и массировал её хорошенькую попку. Лиза расстегнула ширинку и нащупала там член, который становился всё твёрже и больше. Затем Роман стянул юбку с Лизы, и они улеглись на диван. Роман целовал шею Лизы, грудь, пупок и опускался всё ниже и ниже. Он зубами сорвал с Лизы трусики и увидел аккуратно выбритую дорожку волос, прикрывавших вход в её влагалище.
Он нежно раздвинул её половые губы пальцами и начал языком ласкать её клитор. Лиза тихо стонала, пока Роман доводил её до оргазма. Роман знал своё дело, и Лиза от была на седьмом небе от удовольствия. Это была его личная фишка после, которой ни одна девушка не в состоянии была отказать, а тем более забыть Романа, потому что как чаще всего бывало это было у них это в первый раз. И вот Лиза с лёгкой, приятной дрожью по всему телу, впервые в своей жизни, испытала оргазм. Она накрыла свою голову подушкой, чтобы никто не услышал её крик. Лиза долго не могла прийти в себя после такого, ведь она впервые узнала, что такое клиторный оргазм. Потом Лиза и Роман поменялись местами. Роман достал презерватив, и быстро его натянув, улёгся на спину. Лиза, медленно покачивая бедрами, залезла на Романа и направила его упругий, багровый член себе между ног.
Она двигалась вверх вниз, доводя Романа до изнеможения, то, убыстряя, то, уменьшая темп. Она хотела доставить Роману такое же удовольствие, которое только что испытала сама с Романом. Он обхватил бёдра Лизы, поняв, что не сможет больше выдерживать её страсть, и начал снижать темп. Лиза смотрела в глаза Роману и увидела в них тот момент, когда Роман кончил внутри её. Лиза слезла с Романа и пошла в душ, выйдя в коридор, она столкнулась с Максимом. Максим, который тоже направлялся в душ, быстро оглянув стройное голое тело Лизы, отдал ей своё полотенце и они вместе зашли в душ. Стоя под горячими струями душа, они целовались. Максим обхватил талию Лизы и начал ласкать попку, по которой стекали струи горячей воды.
Их тела стали мягкими, под воздействием горячей воды, Максим поднял Лизу на руки и плавно вошёл в неё. Спина Лизы упиралась в стену, её ноги свисали с бёдер Максима, вода стекала по её телу, а Максим двигал телом вперёд назад все, убыстряя темп. Пока Лиза была в душе, Роман решил посмотреть, чем занимаются другие. Он зашёл в одну из комнат и увидел там Юлю, она лежала на кровати и гладила рукой пушистый бугорок между ног. Юля так увлеклась, что сначала не заметила, как он вошёл. Роман смотрел как Юля прикрыв глаза ласкала свой клитор и мяла свою упругую грудь. Один её сосок был проколот и Роман приоткрыл дверь, чтобы по лучше рассмотреть и тут дверь скрипнула. Увидев Романа, Юля чуть вздрогнула от неожиданности, а потом подвинулась и подозвала Романа к себе. Роман подошёл к кровати и раздвинул полы халата. Юля взяла член Романа правой рукой и начала его ласкать языком, а левой рукой продолжала играть со своим клитором. Юля обхватила член губами и стала его проглатывать.
Роман, возбуждённым взглядом, смотрел на тело Юли и представлял себе секс втроём с Юлей и Лизой. Он всегда хотел осуществить свою мечту о сексе с двумя девушками, в этот момент он подумал, что она может осуществиться сегодня. Ему надо было только избавиться от Максима. В это время Толя с Катей смотрели порнуху и ласкали друг друга. Толя мял грудь Кати, а она, обняв левой рукой член Толи, двигала ей вверх вниз. По видаку показывали, как немецкая девушка удовлетворяла двоих пожилых мужиков. Катя сказала Толе, что хочет заняться таким же сексом. Толя сказал что не против и пошёл звать Максима, который только что вышел из душа вместе с Лизой. Лиза отправилась в комнату, где были Роман с Юлей. Катя устроилась поудобнее на кровати, чтобы ей было видно телевизор. Толя плавно вошёл в неё, а Максим смотрел на них и мастурбировал, он ждал своей очереди.
Максим смотрел, как высокоподнятая грудь Катя качается в стороны, и её дыхание становится быстрее. Катя подозвала Максима и, взяв его член рукой направила себе в анальное отверстие. Толя и Максим медленно входили в Катю, а она стонала как девушка из порнухи. У пацанов были довольные лица, по которым стекали капли пота. Катя уже не ощущала реальности и ушла в себя. Ей казалось, что она летает в облаках, но тут она почувствовала резкую боль, Максим вошёл в неё слишком резко. Она обхватила его член рукой и стала сама вводить им в себя. Роман рассказал Юле свою затею и спросил, не против ли она если к ним присоединится Лиза. Юля согласилась и тут вошла Лиза. Роман подошёл к ней и шептал ей что-то на ухо. Лиза обняла Романа и они начали целоваться.
Роман поднял её на руки и отнёс её к кровати. Роман лёг на спину, его багровый член пропал во взбухших створках Юли. Она ласкала свои груди и тихо стонала что-то про себя. Лиза встала на колени так, что его лицо оказалось как раз под ней. Он начал лизать её влажные половые губы. Лизу колотило как будто она на северном полюсе абсолютно голая. Лиза теперь стонала громче, чем в первый раз, Юля тоже начала так стонать, что, стон девушек стал заполнять всю квартиру. Толя был ещё новичком и он быстро кончил. Он вышел из Кати и пошёл мыться. Максим вынул свой член из Кати и в этот момент все разом кончили. По всей квартире прошёлся дух удовлетворения, все лежали на спинах не в состоянии даже двигаться.
Показаны сообщения с ярлыком секс порно русских студентов. Показать все сообщения
Показаны сообщения с ярлыком секс порно русских студентов. Показать все сообщения
четверг, 1 января 2009 г.
Одна на троих
История эта случилась лет 15 назад. Я тогда был студентом второго курса, вернее, уже третьего, потому что я как раз за пару дней до этого сдал летнюю сессию 4-го семестра. Как всегда в такое время, в общаге, где я тогда обретался, царило веселое оживление. Сессия закончилась, и, перед тем, как разъезжаться по домам на каникулы, еще можно было недельку пожить в свое удовольствие.
Студенты зализывали душевные раны, нанесенные злыми экзаменаторами, отходили от нервного напряжения, да и просто отсыпались. Те же, кто уже успел отоспаться, устраивали небольшие вечеринки-сабантуйчики. Правда, мы с моими двумя соседями, Юрой и Славиком, были немного в стороне от общего веселья. Юра как раз недавно познакомился с одной абитуриенткой и проводил время в основном в ухаживаниях за ней. Славик же никак не мог прийти в себя после сессии, которую он сдал намного хуже, чем намеревался, почему и грыз себя, не обращая внимания на наши уговоры выбросить все это из головы. К тому же ни у кого из нас, кроме Юры, на тот момент не было девушки, а какая же вечеринка без девушек? Юра же вокруг своей крутился как заботливая мама, и от идеи ее пригласить наотрез отказался - "ей еще к экзамнеам готовиться, да и вообще без толку: если бы у всех было по девушке, тогда было бы дело, а так только ей скучно будет, а нам неловко," заявил он. Ну, мы с ним спорить не стали. Он был, по крайней мере отчасти, прав.
В результате мы просто наслаждались бездельем и хорошей летней погодой, слушали музыку, играли в преф и пили пиво. Вот где-то на третий день всеобщего безделья все и случилось. Дело было уже вечером, за окнами уже темнело, а мы как раз дописывали пульку. В последний заход я был не у дел - спасовал, и Юра вистовал за двоих, поэтому меня отправили на кухню ставить чайник. Преф - занятие затягивающее, как всем хорошо известно, и играющие могут на время забыть обо всем на свете, даже о чувстве голода. И тем сильнее напоминает это чувство о себе к концу игры. Короче, мы поняли, что "самое время подкрепиться", как говаривал Винни-Пух. Провизии на ужин у нас было припасено предостаточно, дело было только за чаем. Я ушел на кухню, поставил чайник и сел на подоконник ждать, пока он закипит -ходить туда-сюда было лом, хотя от кухни до нашей комнаты было едва ли 10 метров.
Ждать было недолго - конфорки у нас в кухне были просто звери. И уже через пять минут я брел с горячим чайником в руках обратно, насвистывая популярный тогда мотивчик. Я уже собирался зайти к себе, как услышал за спиной "Дима!" Обернувшись, я увидел Аню - мою одногруппницу, с которой меня связывала одна относительно недавняя история - где-то за месяцев 8 до этого она успела недолго побыть моей подружкой. Ничего серьезного у нас не было, сходили пару раз в кино да пообнимались немного под луной, сопровождая это дело поцелуями взасос, но не более того. У меня было тогда ощущение, что она была вполне готова и на дальнейшее развитие сюжета, но было просто прозаически негде - в общаге было некуда деть соседей, а она сама жила с мамой и бабушкой в однокомнатной квартире. Короче, дело закончилось тем, что мы просто плавно разошлись. Роман с ней был для меня тогда довольно мелким эпизодом - она мне не очень нравилась внешне, не потому, что была совсем некрасива, а просто не мой тип - я люблю маленьких и хрупких, а она была с меня ростом и довольно плотная. И весь роман с ней был для меня скорее способом отмостить другой моей подруге, с которой у меня тогда были трудности. Потом отношения со старой подругой наладились (как потом выяснилось, тоже ненадолго - уже через пару месяцев мы окончательно расстались), и я просто сказал Ане "пока".
Я весьма удивился, увидев Аню в общаге, - она была москвичкой, а в те времена "общажные" не особо водили дружбу с москвичами, так что последние в общаге обычно не появлялись. "Привет!" ответил я. "Как жизнь?" "Да вот, пришла в гости к Паше." Паша был один разбитной парень из нашей группы - он был нас лет на 5 старше, а потому умел расслабленнее относиться к учебе, и значительно больше времени уделял всяким развлечениям. В том числе любил устраивать вечеринки, и не только в каникулы, но и во вполне учебное время. "А, у Паши вечеринка, наверное. Ну как там, весело?" спросил я. "Так, не очень. Мне уже надоело", ответила Аня, чем меня немного удивила. Паша был весельчак, и я не очень понимал, как у него в гостях может надоесть. И тут я вспомнил наш разговор про вечеринку и про проблему отсутствия девушки. Передо мной стояла девушка и довольно недвусмысленно напрашивалась в гости, как я вдруг догадался. "А что, все веселее", подумал я и сказал вслух: "Тогда пойдем к нам!" "Давай", тут же согласилась Аня, подтвердив мою догадку.
Аня была знакома моим соседям еще по тому времени, когда мы с ней "дружили" - она пару раз и к нам в комнату тогда заходила. Так что представлять никого никому не надо было, и мы просто стали пить чай с припасенными бутербродами и печеньем. Мое предположение о том, что будет веселее, однако, не подтвердилось. Ребята все-таки немного смущались. Я-то был знаком с Аней лучше и был более привычен к ее поведению. А поведение у нее никогда не было слишком скромным, а в последние месяцы она и вовсе раскрепостилась. Приходила, например, на занятия в миниюбке, что, по тем временам и тем более при ее довольно объемистой заднице, было довольно вызывающим поведением. Она и сейчас была одета весьма раскованно - в сарафан, который довольно быстро сполз у нее с одного плеча, и который был при этом не застегнут на нижние две пуговицы, так что одна из ее ног (а она сидела, заложив ногу за ногу) была фактически полностью выставлена на всеобщее обозрение. Как ни странно, эта ее раскованность Юру и Славу наоборот сковывала. И получилось так, что через часок нашего застолья Юра поднялся и сказал: "Пойду я мою Таню проведаю" (так звали его абтуриентку). После того, как он вышел, Слава подмигнул мне и тоже направился к выходу со словами "пойду, прогуляюсь". Бросив Ане "я щас", я вышел за ним. Юра пока еще не ушел, а ждал нас обоих.
Как только мы закрыли за собой дверь, он сказал мне: "если я что-то понимаю, то твоя Аня хочет развлечься. Мы погуляем часок, а потом вернемся. Хватит тебе часа?" Я в удивлении пожал плечами: "А с чего ты решил, что я ее хочу?" "Не хочешь - как хочешь. Просто вы же дружили когда-то. Так почему бы нет?" Я задумался на секунду. Аня не была в моем вкусе, но у меня так давно никого не было, что я решил принять предложение. "Идет", ответил я, "часа мне хватит." И вернулся в комнату. Оказалось, я был слишком хорошего о себе мнения - хватило бы и 10 минут. Когда я вернулся, Аня уже лежала на кровати. Она была еще одета, но ее улыбка ясно давала понять, что ей сейчас надо. Я подошел к ней и задрал сарафан. К моему удивлению, трусов под ним не было. Сначала я подумал, что она их сняла только что, но уже утром, когда она после этой бурной ночи спала голая на кровати, а ее одежда лежала рядом, я убедился, что трусов на ней не было вовсе - не было уже тогда, когда я ее встретил в коридоре. Я быстро снял свои штаны и полез в тумбочку за презервативом. "Не нужно. Безопасный день", прервала мои поиски Аня.
Я вернулся к ней, лег на нее сверху, и уже через секунду мой член был внутри нее. У нее было удивительно широкое для ее 19 лет влагалище. Войдя в нее, я понял, что я у нее не только не первый, но даже едва ли десятый. Имели ее, по всему видать, довольно интенсивно, по крайней мере последнее время. Но, несмотря на ее широкую щель и на то, что она была весьма мокра, так что трение было слабым, я кончил очень быстро - сказались долгое воздержание и некоторая нервозность от близости с новой партнершей. Она тихо вздохнула "еще хочу", но еще я не мог, во всяком случае, сразу же. Что мы делали дальше, до прихода моих соседей, я не помню точно - кажется, просто тупо трепались ни о чем. Короче, ничего интересного. Интересное началось, когда пришли Юра и Слава. Аня лежала на кровати под одеялом, раздевшись донага. Она сказала, что уже ложится спать, а привыкла она спать голой. Кровать ее была "этажерка", т.е. на самом деле это были две кровати одна под другой, и она лежала на нижней. (Вообще-то это было место нашего четвертого соседа, который уехал домой сразу после сессии.) Верхняя кровать была спальным местом для Юры, и туда он залез по приходе, потому что время было уже позднее, и он тоже уже собирался спать. Наши же со Славой кровати были обычные кровати и стояли "в линию" вдоль противоположной стены.
Пока свет был еще не выключен, мои соседи успели заметить лежащие на стуле анин лифчик и сарафан и понять, что она под одеялом по крайней мере частично голая. Особенно большое впечатление почему-то вид висящего на стуле лифчика произвел на Юру - он даже явно выпучил глаза, когда его увидел. Потом свет был потушен, но начались разговоры. Всем не спалось - Ане потому, что она хотела "еще", как я уже знал (и как вскоре узнали и Юра со Славой), а нам, потому что спать в одной комнате с женщиной было для нас непривычным делом и возбуждающим, само собой разумеется. Разговоры были вначале совсем ни о чем, но уже через пару минут свернули на интересную тему. К сожалению, полностью восстановить тот разговор я не могу. Помню только, что с какого-то момента мы болтали об отношениях мальчиков с девочками, о любви и сексе, о верности и том, нужна ли она. В общем, разговор шел "на грани фола", если не совсем за гранью. Основным говоруном был Юра - его роль в отношениях с его Таней, а именно, роль ухажера, не имеющего пока права на обладание, давалась ему тяжело, и после посещения ее он всегда был немного "заводным", а тут к его возбуждению после общения с его пассией добавился еще неожиданно новый источник - голая женщина под ним. Мы со Славой в основном разбавляли его речи отдельными репликами, а Аня весело подхихикивала, давая понять, что такие разговоры вполне ей по душе.
Не знаю точно, что ощущали в это время ребята (Юра, впрочем, был очевидно возбужден, на его счет у меня сомнений не было, но по репликам Славы понять, как он относится к происходящему, я не мог), но меня мысль о том, что рядом лежит голая женщина, заводила, и мой член был уже опять готов к бою. Но просто пойти сейчас к ней в постель было как-то неудобно перед ребятами. По крайней мере Юра был тоже не прочь развлечься с Аней, а вероятно, и Слава тоже, хотя их возбуждение и не было достаточно сильным, чтобы победить их робость и побудить их к каким-то действиям. Тем не менее, мне соврешенно не нравилась перспектива того, что все так и закочнится пустыми разговорами. Аня явно была готова на многое, и упускать такую возможность было глупо. Поэтому, когда разговор свернул в нужное русло, я взял инициативу на себя, и просто и прямо спросил Аню: "Ань, а Юра тебе нравится?" "Да", был мне ответ. "А хочешь, чтобы он к тебе сейчас спустился?" "Хочу". "Ну что, Юра, если женщина хочет, то нехорошо отказываться. Спускайся!", сказал я. "Да?" - нескольно неуверенно отозвался он. "Конечно!", заверил его я. " Я не кусаюсь", подбодрила его Аня. Юра сполз со своего второго яруса вниз, на пол, нагнулся над Аней и откинул одеяло. "Димка, включи свет", попросила она. "Зачем", раздался удивленный и даже немного испуганный голос Юры. Идея быть наблюдаемым ему, видимо, не очень понравилась. Зато, похоже, Ане как раз захотелось, чтобы мы могли на них смотреть. "А то ведь и промахнуться можешь", хихикнула она. "Не волнуйся, Юра. Я включу лампу. Сильно светло не будет," сказал я. Я включил настольную лампу. В ее тусклом свете я увидел стоящего рядом с голой Аней Юру. Аня запустила руку в нему в штаны, вытащила его уже вовсю стоящий член и потянула его к себе. Он еле успел стащить штаны, прежде чем рухнуть сверху на нее. Попасть в широкую анину щель было бы легко и в полной темноте, сейчас же шансов промахнуться не было, и юркин член с первой попытки легко вошел в нее.
Юра продержался ненамного дольше, чем я, вероятно, по тем же причинам. Уже через минут 6-7 он шумно кончил, замер на секунду, потом встал и пересел на славину кровать. Аня вздохнула. Ей было все еще мало, но говорить об этом вслух ей было неудобно. Но это было и ненужно - я ее понял. "Ну что", сказал я, "теперь твоя, Слава, очередь!" "Моя?" "Конечно. Правда, Аня?" "Да", отклинкулась она, "иди сюда, Славик". Славик послушно занял место на Ане. Несмотря на то, что из всех нас Слава обладал наименьшим сексуальным опытом, не кончал он намного дольше - прошло не менее 15 минут с начала их "попрыгушек", когда он дернулся и шумно выдохнул воздух, подводя итог их с Аней первому близкому знакомству. Вероятно, дело было не столько в его стойкости, сколько в том, что Аня была теперь уже не просто мокрая, у нее внутри уже был маленький бассейн после того, как в нее кончили я и Юра. Слава встал с нее и отправился обратно к своей кровати, где сел рядом с Юрой.
"Теперь, Дима, твоя очередь!", весело заявила Аня. Меня не надо было упрашивать. Я подошел к ее кровати, взял ее за руку и сказал: "Пошли на мою кровать, там удобнее." Она послушно последовала за мной, оставил после себя на полу мокрую дорожку - из ее щели изрядно капало. Она легла на спину, а я лег на нее сверху. Рядом, на соседней кровати сидели ребята и пялились на нас. Слава еще, похоже, не вполне отошел от акта с Аней и витал где-то в мире своих грез, но Юра уже успел отдохнуть, и его член уже потихоньку, но явно, наливался силой. При взгляде на его член мне пришла в голову интересная идея. "Аня", спросил я ее, "а как ты насчет в рот взять?" Аня игриво спросила "что именно?". "Ну, ты же понимаешь сама. Член!" ответил я. "Как же я смогу, если он внутри?" продолжила она в том же тоне. "Так не мой, а Юры." Юра при этих словах удивленно посмотрел на меня.
Аня же повернула голову, чтобы видеть Юру и его достоинство, перевела взгляд пару раз с его лица на его органы и обратно, а потом молча поманила его пальцем. Юра перелез на нашу кровать, встал на ее краю на колени и направил свой ствол в сторону аниного рта. Она опытным движением притянула его к себе, высунула язык и принялась облизывать его головку. Юра закрыл глаза и тихо млел. Облизав его головку со всех сторон по нескольку раз, она открыла рот пошире и медленно всосала в себя сначала головку, а потом и еще часть члена, так что снаружи осталась едва ли треть от общей длины. После чего принялась играть с членом, то выпуская его ненадолго изо рта, но надеваясь на него снова, то перкатывая его во рту, то вообще вытворяя фокусы, которые я не в состоянии описать. Юрка стонал с таким явным удовольствием, что я даже ему позавидовал. Впрочем, мне тоже было неплохо. Аня была настолько смазана внутри нашей спермой и своими соками, что трения почти не было, но в этом был как раз свой кайф. Я тоже старался разнообразить движения и то и дело вытаскивал член полностью, а потом вгонял его снова обратно, что сопровождалось неизменным хлюпающим звуком. Время от времени я переставал гонять член туда-сюда, а просто массировал головкой всю ее мокрую промежность, от клитора вверху до ануса внизу. В одну из таких прогулок моего члена он сполз совсем вниз и уперся прямо в эту ее узкую дырку.
Довольно машинально и не задумываясь, что я делаю, я надавил немного членом, и моя головка удивительно легко вошла в ее попу. Вероятно, она уже пробовала такой вид секса, и дырка была не такой уж узкой, или просто сыграло роль то, что все было так хорошо смазано вытекающей из влагалища сверху жидкостью. А скорее всего верно было и то, и другое. По крайней мере, головка была там, а Аня при этом ни малейшим образом не продемонстрировала своего отношения к происходящему, как будто ничего не произошло. Я на секунду остановился и не двигался, потому что мне вспомнилась одна сцена из недавно прочитанной книги "Эммануэль" (которую тогда уже можно было достать, хотя это была еще запрещенная литература), а именно последняя сцена, в которой Эммануэль отдается трем мужчинам сразу. "А почему бы нет?" подумал я. "Сейчас она готова, похоже, на все. А когда будет такая возможность еще раз?" Я решил действовать.
Я вылез из нее и слез с кровати. Аня выпустила член изо рта и удивленно посмотрела на меня. А я начал командовать. "Давай, Юра, ложись на спину!" "А ты, Аня, садись на него сверху!" Оба послушно подчинились, не спрашивая, что у меня на уме. Аня расставила колени и села на торчащий Юрин член, оросив при этом его промежность и низ живота небольшим фонтанчиком своих соков, смешанных с нашей спермой. Я встал на колени за аниной спиной, нагнул ее голову вниз, к Юре. После чего я приподнял на секунду анину попу, так что юрин член выскользнул из ее влагалища, и смазал три пальца правой руки, окунув их в освободившуюся на секунду щель. После этого Аня опять поглотила юрин член своей большой дырой, а я занялся дырой поменьше. Сначала я ввел ей в анус свой указательный палец. Он легко вошел на всю длину. Я вынул его и добавил средний. Они тоже не встретили много сопротивления. Тем не менее, я решил повременить с третьим и для начала немного подвигал ими внутри. Немного нажав на нижнюю стенку, я почувствовал гуляющий внизу юрин член и стал массировать изнутри именно эту стенку. Ане мои действия явно понравились - она потихоньку завиляла задом и начала чаще дышать. Тогда я вынул пальцы и решил сразу ввести ей член, решив, что ее анус достаточно растянут, и сначала вводить три пальца, а только потом член, необязательно. Я был прав.
Я упер головку в ее попу, и после небольшого нажатия головка скрылась в дырке (благо, член мой был после всех процедур более чем смазан). Медленно, но верно, я ввел ей член почти на всю длину, после чего замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущения были супер. Внизу гулял юрин член и терся о перегородку между влагалищем и прямой кишкой, массируя при этом мой член. Самому мне не очень хотелось двигаться, но Аня повернулась ко мне и простонала: "Давай, давай!" Тогда я тоже начал двигаться, что повергло Аню просто в экстаз. Она хрипела и стонала, и Юре пришлось зажимать ей немного рот, чтобы никто не прибежал на ее крики. Тем временем я вспомнил про Эммануэль и про Славу. Слава давно уже пришел в себя и мастурбировал свой восставший орган, сидя у себя на кровати. Я поманил его пальцем. Он переполз на нашу кровать. "Дай ей в рот!" сказал я, одновременно приподнимая анину голову, которая уже довольно безвольно тряслась в такт нашим бешеным движениям у Юры на плече. Нам удалось засунуть славин член ей в рот только совместными усилиями - Аня была уже на седьмом небе и была не в состоянии что-то делать сама. Сосать она не могла, но в рот ей давать можно было, правда, при этом приходилось нам с Юрой помогать ее поддерживать. Слава просто вводил ей свой член в приоткрытый рот.
Так мы имели ее в три дырки пару минут, после чего я кончил - все-таки в попе трение было неслабым, долго не продержишься. Да и не было у меня такой цели - дольше продержаться. Напротив, у меня было ощущение, что уже хватит на сегодня, а то и крыша поехать может от интенсивных ощущений. Я слез с кровати, а мое место у аниной попы (а вернее, в попе) занял Славик. Я посмотрел еще минуту, как два члена иногда одновременно, а иногда не в такт ездили в двух аниных мокрых дырках, а потом мне стало это неинтересно и я прилег на славину постель и закрыл глаза. Через пару минут я услышал, как почти одновременно все трое кончили, издав хриплые приглушенные крики.
Студенты зализывали душевные раны, нанесенные злыми экзаменаторами, отходили от нервного напряжения, да и просто отсыпались. Те же, кто уже успел отоспаться, устраивали небольшие вечеринки-сабантуйчики. Правда, мы с моими двумя соседями, Юрой и Славиком, были немного в стороне от общего веселья. Юра как раз недавно познакомился с одной абитуриенткой и проводил время в основном в ухаживаниях за ней. Славик же никак не мог прийти в себя после сессии, которую он сдал намного хуже, чем намеревался, почему и грыз себя, не обращая внимания на наши уговоры выбросить все это из головы. К тому же ни у кого из нас, кроме Юры, на тот момент не было девушки, а какая же вечеринка без девушек? Юра же вокруг своей крутился как заботливая мама, и от идеи ее пригласить наотрез отказался - "ей еще к экзамнеам готовиться, да и вообще без толку: если бы у всех было по девушке, тогда было бы дело, а так только ей скучно будет, а нам неловко," заявил он. Ну, мы с ним спорить не стали. Он был, по крайней мере отчасти, прав.
В результате мы просто наслаждались бездельем и хорошей летней погодой, слушали музыку, играли в преф и пили пиво. Вот где-то на третий день всеобщего безделья все и случилось. Дело было уже вечером, за окнами уже темнело, а мы как раз дописывали пульку. В последний заход я был не у дел - спасовал, и Юра вистовал за двоих, поэтому меня отправили на кухню ставить чайник. Преф - занятие затягивающее, как всем хорошо известно, и играющие могут на время забыть обо всем на свете, даже о чувстве голода. И тем сильнее напоминает это чувство о себе к концу игры. Короче, мы поняли, что "самое время подкрепиться", как говаривал Винни-Пух. Провизии на ужин у нас было припасено предостаточно, дело было только за чаем. Я ушел на кухню, поставил чайник и сел на подоконник ждать, пока он закипит -ходить туда-сюда было лом, хотя от кухни до нашей комнаты было едва ли 10 метров.
Ждать было недолго - конфорки у нас в кухне были просто звери. И уже через пять минут я брел с горячим чайником в руках обратно, насвистывая популярный тогда мотивчик. Я уже собирался зайти к себе, как услышал за спиной "Дима!" Обернувшись, я увидел Аню - мою одногруппницу, с которой меня связывала одна относительно недавняя история - где-то за месяцев 8 до этого она успела недолго побыть моей подружкой. Ничего серьезного у нас не было, сходили пару раз в кино да пообнимались немного под луной, сопровождая это дело поцелуями взасос, но не более того. У меня было тогда ощущение, что она была вполне готова и на дальнейшее развитие сюжета, но было просто прозаически негде - в общаге было некуда деть соседей, а она сама жила с мамой и бабушкой в однокомнатной квартире. Короче, дело закончилось тем, что мы просто плавно разошлись. Роман с ней был для меня тогда довольно мелким эпизодом - она мне не очень нравилась внешне, не потому, что была совсем некрасива, а просто не мой тип - я люблю маленьких и хрупких, а она была с меня ростом и довольно плотная. И весь роман с ней был для меня скорее способом отмостить другой моей подруге, с которой у меня тогда были трудности. Потом отношения со старой подругой наладились (как потом выяснилось, тоже ненадолго - уже через пару месяцев мы окончательно расстались), и я просто сказал Ане "пока".
Я весьма удивился, увидев Аню в общаге, - она была москвичкой, а в те времена "общажные" не особо водили дружбу с москвичами, так что последние в общаге обычно не появлялись. "Привет!" ответил я. "Как жизнь?" "Да вот, пришла в гости к Паше." Паша был один разбитной парень из нашей группы - он был нас лет на 5 старше, а потому умел расслабленнее относиться к учебе, и значительно больше времени уделял всяким развлечениям. В том числе любил устраивать вечеринки, и не только в каникулы, но и во вполне учебное время. "А, у Паши вечеринка, наверное. Ну как там, весело?" спросил я. "Так, не очень. Мне уже надоело", ответила Аня, чем меня немного удивила. Паша был весельчак, и я не очень понимал, как у него в гостях может надоесть. И тут я вспомнил наш разговор про вечеринку и про проблему отсутствия девушки. Передо мной стояла девушка и довольно недвусмысленно напрашивалась в гости, как я вдруг догадался. "А что, все веселее", подумал я и сказал вслух: "Тогда пойдем к нам!" "Давай", тут же согласилась Аня, подтвердив мою догадку.
Аня была знакома моим соседям еще по тому времени, когда мы с ней "дружили" - она пару раз и к нам в комнату тогда заходила. Так что представлять никого никому не надо было, и мы просто стали пить чай с припасенными бутербродами и печеньем. Мое предположение о том, что будет веселее, однако, не подтвердилось. Ребята все-таки немного смущались. Я-то был знаком с Аней лучше и был более привычен к ее поведению. А поведение у нее никогда не было слишком скромным, а в последние месяцы она и вовсе раскрепостилась. Приходила, например, на занятия в миниюбке, что, по тем временам и тем более при ее довольно объемистой заднице, было довольно вызывающим поведением. Она и сейчас была одета весьма раскованно - в сарафан, который довольно быстро сполз у нее с одного плеча, и который был при этом не застегнут на нижние две пуговицы, так что одна из ее ног (а она сидела, заложив ногу за ногу) была фактически полностью выставлена на всеобщее обозрение. Как ни странно, эта ее раскованность Юру и Славу наоборот сковывала. И получилось так, что через часок нашего застолья Юра поднялся и сказал: "Пойду я мою Таню проведаю" (так звали его абтуриентку). После того, как он вышел, Слава подмигнул мне и тоже направился к выходу со словами "пойду, прогуляюсь". Бросив Ане "я щас", я вышел за ним. Юра пока еще не ушел, а ждал нас обоих.
Как только мы закрыли за собой дверь, он сказал мне: "если я что-то понимаю, то твоя Аня хочет развлечься. Мы погуляем часок, а потом вернемся. Хватит тебе часа?" Я в удивлении пожал плечами: "А с чего ты решил, что я ее хочу?" "Не хочешь - как хочешь. Просто вы же дружили когда-то. Так почему бы нет?" Я задумался на секунду. Аня не была в моем вкусе, но у меня так давно никого не было, что я решил принять предложение. "Идет", ответил я, "часа мне хватит." И вернулся в комнату. Оказалось, я был слишком хорошего о себе мнения - хватило бы и 10 минут. Когда я вернулся, Аня уже лежала на кровати. Она была еще одета, но ее улыбка ясно давала понять, что ей сейчас надо. Я подошел к ней и задрал сарафан. К моему удивлению, трусов под ним не было. Сначала я подумал, что она их сняла только что, но уже утром, когда она после этой бурной ночи спала голая на кровати, а ее одежда лежала рядом, я убедился, что трусов на ней не было вовсе - не было уже тогда, когда я ее встретил в коридоре. Я быстро снял свои штаны и полез в тумбочку за презервативом. "Не нужно. Безопасный день", прервала мои поиски Аня.
Я вернулся к ней, лег на нее сверху, и уже через секунду мой член был внутри нее. У нее было удивительно широкое для ее 19 лет влагалище. Войдя в нее, я понял, что я у нее не только не первый, но даже едва ли десятый. Имели ее, по всему видать, довольно интенсивно, по крайней мере последнее время. Но, несмотря на ее широкую щель и на то, что она была весьма мокра, так что трение было слабым, я кончил очень быстро - сказались долгое воздержание и некоторая нервозность от близости с новой партнершей. Она тихо вздохнула "еще хочу", но еще я не мог, во всяком случае, сразу же. Что мы делали дальше, до прихода моих соседей, я не помню точно - кажется, просто тупо трепались ни о чем. Короче, ничего интересного. Интересное началось, когда пришли Юра и Слава. Аня лежала на кровати под одеялом, раздевшись донага. Она сказала, что уже ложится спать, а привыкла она спать голой. Кровать ее была "этажерка", т.е. на самом деле это были две кровати одна под другой, и она лежала на нижней. (Вообще-то это было место нашего четвертого соседа, который уехал домой сразу после сессии.) Верхняя кровать была спальным местом для Юры, и туда он залез по приходе, потому что время было уже позднее, и он тоже уже собирался спать. Наши же со Славой кровати были обычные кровати и стояли "в линию" вдоль противоположной стены.
Пока свет был еще не выключен, мои соседи успели заметить лежащие на стуле анин лифчик и сарафан и понять, что она под одеялом по крайней мере частично голая. Особенно большое впечатление почему-то вид висящего на стуле лифчика произвел на Юру - он даже явно выпучил глаза, когда его увидел. Потом свет был потушен, но начались разговоры. Всем не спалось - Ане потому, что она хотела "еще", как я уже знал (и как вскоре узнали и Юра со Славой), а нам, потому что спать в одной комнате с женщиной было для нас непривычным делом и возбуждающим, само собой разумеется. Разговоры были вначале совсем ни о чем, но уже через пару минут свернули на интересную тему. К сожалению, полностью восстановить тот разговор я не могу. Помню только, что с какого-то момента мы болтали об отношениях мальчиков с девочками, о любви и сексе, о верности и том, нужна ли она. В общем, разговор шел "на грани фола", если не совсем за гранью. Основным говоруном был Юра - его роль в отношениях с его Таней, а именно, роль ухажера, не имеющего пока права на обладание, давалась ему тяжело, и после посещения ее он всегда был немного "заводным", а тут к его возбуждению после общения с его пассией добавился еще неожиданно новый источник - голая женщина под ним. Мы со Славой в основном разбавляли его речи отдельными репликами, а Аня весело подхихикивала, давая понять, что такие разговоры вполне ей по душе.
Не знаю точно, что ощущали в это время ребята (Юра, впрочем, был очевидно возбужден, на его счет у меня сомнений не было, но по репликам Славы понять, как он относится к происходящему, я не мог), но меня мысль о том, что рядом лежит голая женщина, заводила, и мой член был уже опять готов к бою. Но просто пойти сейчас к ней в постель было как-то неудобно перед ребятами. По крайней мере Юра был тоже не прочь развлечься с Аней, а вероятно, и Слава тоже, хотя их возбуждение и не было достаточно сильным, чтобы победить их робость и побудить их к каким-то действиям. Тем не менее, мне соврешенно не нравилась перспектива того, что все так и закочнится пустыми разговорами. Аня явно была готова на многое, и упускать такую возможность было глупо. Поэтому, когда разговор свернул в нужное русло, я взял инициативу на себя, и просто и прямо спросил Аню: "Ань, а Юра тебе нравится?" "Да", был мне ответ. "А хочешь, чтобы он к тебе сейчас спустился?" "Хочу". "Ну что, Юра, если женщина хочет, то нехорошо отказываться. Спускайся!", сказал я. "Да?" - нескольно неуверенно отозвался он. "Конечно!", заверил его я. " Я не кусаюсь", подбодрила его Аня. Юра сполз со своего второго яруса вниз, на пол, нагнулся над Аней и откинул одеяло. "Димка, включи свет", попросила она. "Зачем", раздался удивленный и даже немного испуганный голос Юры. Идея быть наблюдаемым ему, видимо, не очень понравилась. Зато, похоже, Ане как раз захотелось, чтобы мы могли на них смотреть. "А то ведь и промахнуться можешь", хихикнула она. "Не волнуйся, Юра. Я включу лампу. Сильно светло не будет," сказал я. Я включил настольную лампу. В ее тусклом свете я увидел стоящего рядом с голой Аней Юру. Аня запустила руку в нему в штаны, вытащила его уже вовсю стоящий член и потянула его к себе. Он еле успел стащить штаны, прежде чем рухнуть сверху на нее. Попасть в широкую анину щель было бы легко и в полной темноте, сейчас же шансов промахнуться не было, и юркин член с первой попытки легко вошел в нее.
Юра продержался ненамного дольше, чем я, вероятно, по тем же причинам. Уже через минут 6-7 он шумно кончил, замер на секунду, потом встал и пересел на славину кровать. Аня вздохнула. Ей было все еще мало, но говорить об этом вслух ей было неудобно. Но это было и ненужно - я ее понял. "Ну что", сказал я, "теперь твоя, Слава, очередь!" "Моя?" "Конечно. Правда, Аня?" "Да", отклинкулась она, "иди сюда, Славик". Славик послушно занял место на Ане. Несмотря на то, что из всех нас Слава обладал наименьшим сексуальным опытом, не кончал он намного дольше - прошло не менее 15 минут с начала их "попрыгушек", когда он дернулся и шумно выдохнул воздух, подводя итог их с Аней первому близкому знакомству. Вероятно, дело было не столько в его стойкости, сколько в том, что Аня была теперь уже не просто мокрая, у нее внутри уже был маленький бассейн после того, как в нее кончили я и Юра. Слава встал с нее и отправился обратно к своей кровати, где сел рядом с Юрой.
"Теперь, Дима, твоя очередь!", весело заявила Аня. Меня не надо было упрашивать. Я подошел к ее кровати, взял ее за руку и сказал: "Пошли на мою кровать, там удобнее." Она послушно последовала за мной, оставил после себя на полу мокрую дорожку - из ее щели изрядно капало. Она легла на спину, а я лег на нее сверху. Рядом, на соседней кровати сидели ребята и пялились на нас. Слава еще, похоже, не вполне отошел от акта с Аней и витал где-то в мире своих грез, но Юра уже успел отдохнуть, и его член уже потихоньку, но явно, наливался силой. При взгляде на его член мне пришла в голову интересная идея. "Аня", спросил я ее, "а как ты насчет в рот взять?" Аня игриво спросила "что именно?". "Ну, ты же понимаешь сама. Член!" ответил я. "Как же я смогу, если он внутри?" продолжила она в том же тоне. "Так не мой, а Юры." Юра при этих словах удивленно посмотрел на меня.
Аня же повернула голову, чтобы видеть Юру и его достоинство, перевела взгляд пару раз с его лица на его органы и обратно, а потом молча поманила его пальцем. Юра перелез на нашу кровать, встал на ее краю на колени и направил свой ствол в сторону аниного рта. Она опытным движением притянула его к себе, высунула язык и принялась облизывать его головку. Юра закрыл глаза и тихо млел. Облизав его головку со всех сторон по нескольку раз, она открыла рот пошире и медленно всосала в себя сначала головку, а потом и еще часть члена, так что снаружи осталась едва ли треть от общей длины. После чего принялась играть с членом, то выпуская его ненадолго изо рта, но надеваясь на него снова, то перкатывая его во рту, то вообще вытворяя фокусы, которые я не в состоянии описать. Юрка стонал с таким явным удовольствием, что я даже ему позавидовал. Впрочем, мне тоже было неплохо. Аня была настолько смазана внутри нашей спермой и своими соками, что трения почти не было, но в этом был как раз свой кайф. Я тоже старался разнообразить движения и то и дело вытаскивал член полностью, а потом вгонял его снова обратно, что сопровождалось неизменным хлюпающим звуком. Время от времени я переставал гонять член туда-сюда, а просто массировал головкой всю ее мокрую промежность, от клитора вверху до ануса внизу. В одну из таких прогулок моего члена он сполз совсем вниз и уперся прямо в эту ее узкую дырку.
Довольно машинально и не задумываясь, что я делаю, я надавил немного членом, и моя головка удивительно легко вошла в ее попу. Вероятно, она уже пробовала такой вид секса, и дырка была не такой уж узкой, или просто сыграло роль то, что все было так хорошо смазано вытекающей из влагалища сверху жидкостью. А скорее всего верно было и то, и другое. По крайней мере, головка была там, а Аня при этом ни малейшим образом не продемонстрировала своего отношения к происходящему, как будто ничего не произошло. Я на секунду остановился и не двигался, потому что мне вспомнилась одна сцена из недавно прочитанной книги "Эммануэль" (которую тогда уже можно было достать, хотя это была еще запрещенная литература), а именно последняя сцена, в которой Эммануэль отдается трем мужчинам сразу. "А почему бы нет?" подумал я. "Сейчас она готова, похоже, на все. А когда будет такая возможность еще раз?" Я решил действовать.
Я вылез из нее и слез с кровати. Аня выпустила член изо рта и удивленно посмотрела на меня. А я начал командовать. "Давай, Юра, ложись на спину!" "А ты, Аня, садись на него сверху!" Оба послушно подчинились, не спрашивая, что у меня на уме. Аня расставила колени и села на торчащий Юрин член, оросив при этом его промежность и низ живота небольшим фонтанчиком своих соков, смешанных с нашей спермой. Я встал на колени за аниной спиной, нагнул ее голову вниз, к Юре. После чего я приподнял на секунду анину попу, так что юрин член выскользнул из ее влагалища, и смазал три пальца правой руки, окунув их в освободившуюся на секунду щель. После этого Аня опять поглотила юрин член своей большой дырой, а я занялся дырой поменьше. Сначала я ввел ей в анус свой указательный палец. Он легко вошел на всю длину. Я вынул его и добавил средний. Они тоже не встретили много сопротивления. Тем не менее, я решил повременить с третьим и для начала немного подвигал ими внутри. Немного нажав на нижнюю стенку, я почувствовал гуляющий внизу юрин член и стал массировать изнутри именно эту стенку. Ане мои действия явно понравились - она потихоньку завиляла задом и начала чаще дышать. Тогда я вынул пальцы и решил сразу ввести ей член, решив, что ее анус достаточно растянут, и сначала вводить три пальца, а только потом член, необязательно. Я был прав.
Я упер головку в ее попу, и после небольшого нажатия головка скрылась в дырке (благо, член мой был после всех процедур более чем смазан). Медленно, но верно, я ввел ей член почти на всю длину, после чего замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущения были супер. Внизу гулял юрин член и терся о перегородку между влагалищем и прямой кишкой, массируя при этом мой член. Самому мне не очень хотелось двигаться, но Аня повернулась ко мне и простонала: "Давай, давай!" Тогда я тоже начал двигаться, что повергло Аню просто в экстаз. Она хрипела и стонала, и Юре пришлось зажимать ей немного рот, чтобы никто не прибежал на ее крики. Тем временем я вспомнил про Эммануэль и про Славу. Слава давно уже пришел в себя и мастурбировал свой восставший орган, сидя у себя на кровати. Я поманил его пальцем. Он переполз на нашу кровать. "Дай ей в рот!" сказал я, одновременно приподнимая анину голову, которая уже довольно безвольно тряслась в такт нашим бешеным движениям у Юры на плече. Нам удалось засунуть славин член ей в рот только совместными усилиями - Аня была уже на седьмом небе и была не в состоянии что-то делать сама. Сосать она не могла, но в рот ей давать можно было, правда, при этом приходилось нам с Юрой помогать ее поддерживать. Слава просто вводил ей свой член в приоткрытый рот.
Так мы имели ее в три дырки пару минут, после чего я кончил - все-таки в попе трение было неслабым, долго не продержишься. Да и не было у меня такой цели - дольше продержаться. Напротив, у меня было ощущение, что уже хватит на сегодня, а то и крыша поехать может от интенсивных ощущений. Я слез с кровати, а мое место у аниной попы (а вернее, в попе) занял Славик. Я посмотрел еще минуту, как два члена иногда одновременно, а иногда не в такт ездили в двух аниных мокрых дырках, а потом мне стало это неинтересно и я прилег на славину постель и закрыл глаза. Через пару минут я услышал, как почти одновременно все трое кончили, издав хриплые приглушенные крики.
Любовь на лекциях
Я студент, и секс – моя стихия, моя жизнь, моя атмосфера. О, женщины, нет ничего прекраснее в мире вашего клитора, ваших волосков лобка и ануса. А какое блаженство и поистине галактическое удовольствие – проникать в вас, дарить вам радость и оргазм! Просто без ума от анального секса, так как полностью отключаюсь от реальной действительности, когда мой член охвачен этим великолепным, тугим колечком. Правда, как-то чуть было не был исключен из института вот за что...
Шла вторая пара, я всегда сижу на “галерке” со своей верной и безумно сексапильной подругой, которая учится со мной в группе и никогда не упускает возможности заняться любовью при любом удобном случае. Так вот, сидим, слушаем нудную и скучную лекцию, и она вдруг поворачивается ко мне и говорит: “Паша, если сейчас, здесь и с тобой не трахнусь, сдохну в сию же минуту!” (Ах, какие прекрасные и долгожданные слова!) ну как отказать человеку, стоящему на грани жизни и смерти. В конце концов, я же не убийца! Благо, что сидим высоко, и преподаватель за нами особо не наблюдает. Был май, весеннее тепло располагало к летней одежде, и моя проказница пришла в институт в миниюбочке и белом топике с молнией. Черные чулочки привлекательно и соблазнительно обтягивали точеные ножки неизмеримой длины.
Итак, убираю руку под парту и прикасаюсь к коленям Ленки, глажу их, медленно подымаясь, ощущаю под чулочками упругое тело. Оп! И чувствую мурашки, пробежавшие по телу девушки. Мой паренек давно рвет ширинку, и приходится его освободить, дабы не порвать джинсы. Плавно пробираюсь рукой к Ленке под юбку. Боже мой! Трусики у нее – хоть выжимай! Я не сомневаюсь, что писька “вспотела” лишь от майской жары. Вдруг почувствовал, что Ленкина рука жмет и дрочит мой член – чуть не рехнулся от переизбытка чувств.
Но вот мой пальчик, находящийся под юбочкой, столкнулся с влажным и прекрасным бугорком, (трусики были предварительно отодвинуты в сторону). Хотелось тискать его, ласкать, тереть. Ленка засопела мне в ухо и шепотом сообщила, что сегодня хочет в попку. Как я смел отказаться, если это лучшее, что для меня может быть.
Окружающая обстановка для нас не имела уже значения, так как были полностью поглощены друг другом. Лишь однажды заметил взгляд друга, сидевшего чуть ниже, и его улыбку. Ответив ему улыбочкой, вернулся к начатому, но не законченному. Ленка находилась уже где-то за пределами аудитории и молила засадить поглубже. Я приподнял юбку, и как только Ленка оседлала мои колени, загнал своего паренька во влагалище. Она еле сдержала крик. Но справилась и начала поудобнее усаживаться, затем двигаться вверх и вниз. Ощущение было классным: рискованная обстановка, многолюдность аудитории. Но самое трудное оказалось впереди. Немного потрахавшись, понял. Что член в достаточной смазке и пора переходить к главному пункту нашей лекционной программы. Вытащил ствол из столь приятного лона любви, переместил его немного назад и стал вводить его в восхитительную дырочку, которая столько раз заставляла меня испытывать внеземное наслаждение. Однако Леночка, человек всегда и во всем нетерпеливый, взяла, и сама нанизалась со всего маха, видимо, не подумав о моей уздечке, которая, однако, выдержала, и я погрузился в мир грез и удовольствий.
Моя подружка устроила бешеную скачку красивым задом, который я сжимал, и ласкал руками. Это скачка стала, судя по всему, божественной и для Ленки тоже, так как она за этот период кончила три раза. До конца лекции оставалось ровно семь минут, и мне пришлось сконцентрироваться, чтобы кончить. И вот за полторы минуты до звонка я с такой силой изверг сперму, что Ленка, не выдержав, спустила в четвертый раз.
Это обессилило нас вконец, да так, что, когда прозвенел звонок, так и сидели с ней: Ленка на мне с задранной юбкой, растрепанная, и я с отсутствующим видом. Как раз в этот момент к нам и подошел лектор проверить наши лекции. Увидев нас в таком состоянии, бедняга чуть не лишился сознания, но справился с собой, и убежал пунцовый в деканат. Потом было разбирательство, но отделались с Ленкой строгим предупреждением. Однако это, скажем прямо, того стоило.
Шла вторая пара, я всегда сижу на “галерке” со своей верной и безумно сексапильной подругой, которая учится со мной в группе и никогда не упускает возможности заняться любовью при любом удобном случае. Так вот, сидим, слушаем нудную и скучную лекцию, и она вдруг поворачивается ко мне и говорит: “Паша, если сейчас, здесь и с тобой не трахнусь, сдохну в сию же минуту!” (Ах, какие прекрасные и долгожданные слова!) ну как отказать человеку, стоящему на грани жизни и смерти. В конце концов, я же не убийца! Благо, что сидим высоко, и преподаватель за нами особо не наблюдает. Был май, весеннее тепло располагало к летней одежде, и моя проказница пришла в институт в миниюбочке и белом топике с молнией. Черные чулочки привлекательно и соблазнительно обтягивали точеные ножки неизмеримой длины.
Итак, убираю руку под парту и прикасаюсь к коленям Ленки, глажу их, медленно подымаясь, ощущаю под чулочками упругое тело. Оп! И чувствую мурашки, пробежавшие по телу девушки. Мой паренек давно рвет ширинку, и приходится его освободить, дабы не порвать джинсы. Плавно пробираюсь рукой к Ленке под юбку. Боже мой! Трусики у нее – хоть выжимай! Я не сомневаюсь, что писька “вспотела” лишь от майской жары. Вдруг почувствовал, что Ленкина рука жмет и дрочит мой член – чуть не рехнулся от переизбытка чувств.
Но вот мой пальчик, находящийся под юбочкой, столкнулся с влажным и прекрасным бугорком, (трусики были предварительно отодвинуты в сторону). Хотелось тискать его, ласкать, тереть. Ленка засопела мне в ухо и шепотом сообщила, что сегодня хочет в попку. Как я смел отказаться, если это лучшее, что для меня может быть.
Окружающая обстановка для нас не имела уже значения, так как были полностью поглощены друг другом. Лишь однажды заметил взгляд друга, сидевшего чуть ниже, и его улыбку. Ответив ему улыбочкой, вернулся к начатому, но не законченному. Ленка находилась уже где-то за пределами аудитории и молила засадить поглубже. Я приподнял юбку, и как только Ленка оседлала мои колени, загнал своего паренька во влагалище. Она еле сдержала крик. Но справилась и начала поудобнее усаживаться, затем двигаться вверх и вниз. Ощущение было классным: рискованная обстановка, многолюдность аудитории. Но самое трудное оказалось впереди. Немного потрахавшись, понял. Что член в достаточной смазке и пора переходить к главному пункту нашей лекционной программы. Вытащил ствол из столь приятного лона любви, переместил его немного назад и стал вводить его в восхитительную дырочку, которая столько раз заставляла меня испытывать внеземное наслаждение. Однако Леночка, человек всегда и во всем нетерпеливый, взяла, и сама нанизалась со всего маха, видимо, не подумав о моей уздечке, которая, однако, выдержала, и я погрузился в мир грез и удовольствий.
Моя подружка устроила бешеную скачку красивым задом, который я сжимал, и ласкал руками. Это скачка стала, судя по всему, божественной и для Ленки тоже, так как она за этот период кончила три раза. До конца лекции оставалось ровно семь минут, и мне пришлось сконцентрироваться, чтобы кончить. И вот за полторы минуты до звонка я с такой силой изверг сперму, что Ленка, не выдержав, спустила в четвертый раз.
Это обессилило нас вконец, да так, что, когда прозвенел звонок, так и сидели с ней: Ленка на мне с задранной юбкой, растрепанная, и я с отсутствующим видом. Как раз в этот момент к нам и подошел лектор проверить наши лекции. Увидев нас в таком состоянии, бедняга чуть не лишился сознания, но справился с собой, и убежал пунцовый в деканат. Потом было разбирательство, но отделались с Ленкой строгим предупреждением. Однако это, скажем прямо, того стоило.
Надя: Знакомство
Познакомился я с ней в Киеве в 1993 году. В то время я был студентом и "халтурил" для других студентов разных ВУЗов, в основном для института легкой промышленности, поскольку там было полно девушек-бестолкушек, которые готовы были платить за контрольные по информатике немалые (на тот момент) деньги - по 10 гривен за работу. Ну а тем, кому не хватало "средств", я редко отказывал в желании меня отблагодарить. Надя оказалась одной из таких "пациенток".
Сперва было все чинно-прилично... "Здравствуйте... Мне нужно сделать... А сколько стоит?.. Ой, у меня столько не будет... А как же быть... Ой, что вы... А можно?.. А никто не узнает?.. Ой, я стесняюсь при свете... Нет-нет, я сама сниму... О-о-ох... Ой-й-й-а-а... Зайка-а-а...". Через неделю я понял, что такими темпами мы курс за пол семестра кончим. Она совершенно не задумывалась уже об этом и хваталась за мой член при любом удобном (и не удобном) случае. Позже выяснилось, что в ней текла горячая грузинская кровь, а по гороскопу она была скорпионом. Потому такой темперамент.
Так, постепенно растворяя гранит науки в океане любви мы штурмовали различные укромные местечки в аллеях и парках города, благо Киев ими изобилует. Параллельно мне приходилось общаться и с другими "студентками". С первого дня договорились, что наша связь является исключительно сексуальной и каждый из нас волен встречаться и заниматься с кем угодно, на альтернативные формы оплаты, зачастую у меня не хватало уже сил. Ей же напротив, казалось секс прибавлял силы, а не отнимал.
На выходных, запершись у меня в квартире и запасшись едой, мы трахались как кролики испытывая всевозможные позы, приемы и моменты, благо моя юношеская гиперсексуальность позволяла мне доводить ее до 4-5 оргазма, после чего она уже немного уставала.
Обычно будний день у нее начинался с утренней "разминки"... у себя в институте она периодически трахалась с одним из лаборантов, но, по ее словам, развлечением он был посредственным и чаще она делала ему миньет, поскольку обожала сперму и считала ее лучшим завтраком. Днем, когда пары уже заканчивались, она оставалась с одним, а иногда и с двумя студентами в пустой аудитории, закрытой изнутри на швабру и "оттягивалась". Чаще всего она просто упиралась руками в парту или подоконник, выпячивала зад, а ее партнер задрав ее неизменную длинную юбку и приспустив трусики, зачастую отсутствовавшие, удовлетворял ее.
Однажды я случайно попал на эту "сверхурочную лабораторную работу".
У меня было несколько клиенток как раз в ее ВУЗе и я зашел передать им сделанные работы, а заодно и ей. По расписанию я выяснил, что у нее только что закончилась последняя пара и я направился в назначенную аудиторию. За дверью было тихо, осторожно приоткрыв дверь, я просунул туда голову. Это был зал амфитеатром, рассчитанный на 3 группы одного потока. В аудитории было пусто, я вошел и тихо закрыл за собой дверь.
- Зайка! - голос Нади прозвучал откуда-то с "галерки". Оглянувшись я увидел ее голову и плечи. Она стояла, облокотившись на перила, расположенные за спинками последнего ряда, наклонившись вперед. Она, улыбаясь, подмигнула мне и поманила пальцами. Ее локоны плавно раскачивались взад-вперед и я понял, что ее кто-то в это время трахал. Ее партнера не было видно - его скрывала будка кинопроектора.
Конечно, к тому времени я этого добра насмотрелся на кассетах, но вот так вот вживую увидеть да еще и от третьего лица... Вобщем это меня крепко завело и я, предусмотрительно приперев дверь стулом, стал подниматься наверх.
Не дошел я несколько рядов, когда Надя подала голос. Ее лицо, как и всегда, когда она занималась сексом, было почти скучающим, а голос был почти обычным, чуть более тусклым.
- Хорошо, что ты зашел, Зая. - проворковала она, - Я уже зака... - в этот момент на нее "накатило" и она застыла с открытым ртом и медленно закатила глаза. Я знал, что так она кончает и остановившись стал наблюдать. Через пару секунд, поймав первый кайф, она резко опустила голову, сжала кулаки и издала утробный рычащий звук. Ее еще несколько мгновений колотила крупная дрожь, затем она выдохнула, разжала побелевшие пальцы и подняла голову. Через секунду ее блуждающий взгляд приобрел осмысленность. На ее лице засияла озорная довольная улыбка...
- Еще последний разик и все, ладно?
Я пожал плечами...
- Давай, только учти, тут пара через 15 минут.
Подойдя к будке, я увидел как ее партнер вынимал из нее свой обмякший в презервативе член. Парень оказался одним из моих "клиентов", его звали Григорий, я ему делал курсовую контрольную по информатике. У окна стоял еще один молодой человек, который в это время судорожно натягивал презик на свой член. Григорий застегнул брюки и бросил свой использованный през в сложенную урной бумажку, где лежали еще два.
Я протянул Григорию сигарету, вторую закурил сам. Мы помолчали, наблюдая, как его товарищ, закинув задний подол ее юбки, засунул два пальца к ней во влагалище и дразнил большим пальцем клитор, возбуждая себя другой рукой. Надя извивалась, раскачивая задом, нетерпеливо похныкивая.
- Ох, аппетитная у нее попка... - нарушил молчания Григорий. Я утвердительно кивнул. Что-что, а фигурка у Нади была ничего. Она не была толстушкой, но с другой стороны, у нее было "за что взяться".
Довольно скоро Надин новый партнер довел ее до состояния возбужденной ярости, когда она уже рычала от желания.
- Борь, да, трахай ты ее, - откритиковал Григорий своего приятеля, - видишь же, что девка не устает, а пара вот-вот начнется.
Борис, не говоря ни слова, со всего размаху вонзил свой стоящий колом член прямо в Надю. Она даже охнула от удивления. Я видел как по ее ногам потекли белые струйки ее соков. Борис трахал Надежду в яростном темпе. Тишину аудитории нарушало их судорожное дыхание и мокрые шлепки его яиц об ее половые губы. Надино лицо уже нельзя было назвать скучающим. На ее висках собрались крупные кали пота, когда она повернула лицо, чтобы посмотреть на своего партнера, я увидел как ее красные припухшие губки растянулись в застывшей усмешке, а глаза жмурились при каждом проникновении члена в ее лоно.
Где-то через полминуты, как Борис стал "молотить" Надю, ее стало цеплять. Она заскребла ногтями по перилам, за которые она держалась, ее голова откинулась и она издала слабый писк, который медленно перешел в обычный утробный сладострастный рев. Борис ускорил свои движения. Надя дышала быстро-быстро, ее грудь вздувалась как кузнечные мехи. Через несколько секунд она напряглась, задрожала и снова зарычала на этот раз потише. Через пару секунд ее рык, раздался в третий раз, но уже послабее и с ноткой усталости. Григорий хотел было что-то сказать приятелю, но я его остановил...
- Не боись, - сказал я, притушив окурок о стенку проектора, - она прекрасно контролирует ситуацию.
Я уже заметил, как она закрыв глаза, стала едва заметно раскачиваться взад-вперед. В этот момент она ритмично сокращала свое влагалище, создавая таким образом более острые ощущения для партнера. По ее словам никому еще не удавалось удержаться больше 10 секунд такого "массажа".
Борис не был исключением. Сделав 2-3 движения он поглубже вогнал Надю член громко выдохнув что-то вроде "Ха!" застыл на месте.
Несколько секунд оба не двигались, глубоко дыша. Наконец Надя, разлепив глаза от потекшего макияжа, почти спокойным, чуть обиженным голосом съязвила...
- Ты мне своими яйцами наверное синяк сделал...
Борис с чмоканьем извлек свой член и осмотрел презерватив.
- Вроде целый...
Надя обернулась, опустила юбку и тоже внимательно осмотрела его. Затем засунула под юбку руку и расставив ноги пошире стала делать там какие-то манипуляции. Мы с интересом наблюдали за ее действиями, Борис раскуривал мою пачку. Через какое-то время Надя извлекла руку и осмотрела мокрые от собственных соков пальцы.
- Хорошо хоть меня не порвал. В последний момент я думала, что подавлюсь им. - она кивком указала на нижнюю часть туловища Бориса. Достав из сумочки платок и зеркальце, она стала приводить свое лицо в порядок. Борис в это время делился с нами своими ощущениями, а Григорий предлагал пойти к ним в общагу и попробовать кое-что поинтереснее. Надя не подавала никаких признаков интереса такому продолжению мероприятия, равно как и я, поскольку на вечер у меня была запланирована обширная "культурно-обучающая" программа с двумя студентками этого ВУЗа.
Нас прервал настойчивый стук в дверь аудитории и мы поспешили удалиться через запасную дверь в верхней части амфитеатра, которая выходила этажом выше. Надя успела подхватить с пола свои трусики и вытереть своим платком лужицу, которая образовалась на том месте, где она стояла.
В коридоре было пусто - утренние пары давно закончились, а у дневного отделения сейчас уже началась пара. Мы встали у окна, все еще переживая недавние впечатления. Григорий и Борис наперебой хвалили Надин темперамент, а Надя описывала некоторые свои ощущения, которые ей больше понравились.
Мимо нас в аудиторию нервно проскакал лектор и мы поняли, что пора убираться, пока не начались глупые расспросы. Ребята, оставив свое предложение насчет "общаги" в силе пожав мне руку и стрельнув по сигарете на прощание, удалились. Надя состроила смешную рожицу и проворковала...
- Зай, чего ты такой хмурый? Не хмурый? Ну тогда мне нужно срочно привести себя в порядок, а то у меня по ногам течет... - она подняла юбку и продемонстрировала мне свои припухшие раскрасневшиеся губки, из которых буквально сочилась влага, стекая струйками по ногам. В двух шагах был мужской туалет, и мы направились туда.
Туалет был на редкость чистый, видимо на этом этаже туалет делался специально для преподавателей, поскольку даже входная дверь имела защелку изнутри, которой я тут же и воспользовался. Надя вошла в одну из кабинок, присела на опущенное сидение, задрала юбку и, прижав подол подбородком, стала изучать свои, источающие сок и нежный женский аромат, недра. Ее ноги были широко разведены и едва не упирались в стены кабинки. Я, став напротив и наблюдая, закурил.
Надя сделала несколько движений своим животиком, ритмично втягивая его, ее лоно приоткрылось и из него, слабым плевком вытекла белая жидкость ее соков. Она тут же вытерла ее своими трусиками и повторила процедуру. Это было удивительным зрелищем и я присел поближе на корточки и стал придерживать ее ноги. Надя потянулась к своей сумочке за новыми трусиками...
- Какой любопытный... Придержи-ка мою юбку, чтобы я ее не запачкала.
Я взял в руки подол ее юбки и мое лицо оказалось буквально у ее раскрытого блестящего от выступающих соков, слабо пульсирующего в ритм биения ее сердца лона. Ее аромат ударил мне в голову и я уже не помня себя наклонил голову и осторожно лизнул розовый пульсирующий бугорок клитора. Надя перестала копаться в сумке и, чуть вздрогнув, затихла, ожидая продолжения.
Продолжение не заставило себя ждать, я стал нежными движениями кончика языка ласкать ее половые губы, клитор и углубление ануса. Несколько раз я засовывал язык во влагалище и в эти моменты она лишь слабо вздрагивала, чуть слышно охая. Внезапно она выпустила из рук сумочку, раскинула ноги и обняв или мои плечи откинулась назад. Ее тело начало трясти крупной дрожью. Через несколько движений моего языка она яростно рыча кончила, выплеснув в мой рот струю своего сока. Вкус его поразил меня и я же не соображая что делаю еще быстрее задвигал языком. Через секунду Надя буквально взорвалась оргазмом. Ее рычание сменилось стоном, который превратился в жалобное хныкаье. Она стала вилять попкой стараясь улизнуть из-под моего языка. Я зарычал от ярости и схватив ее зад стал пить из нее соки, словно из чаши. Покончив с тем, что вытекало из нее я засунул свой язык поглубже в нее и принялся ласкать переднюю стенку влагалища. Ее соки были чуть кислыми, а поверхность стенки чуть рифленая.
Надя совершенно не ожидавшая от меня такого хода глубоко вздохнула, произнося "Ох...", ее пальчики вонзились в мою шевелюру и прижали меня к ее лону с такой силой, что ее клитор оказался в моей ноздре. Я еще яростнее задвигал своим языком, помогая себе движениями шеи и вскоре Надя, слабо пискнув, выпустила мою голову и опустила ноги.
Отстранившись я осмотрел объект своего удовольствия и остался горд собой. Надя не выдержала серии столь сильных оргазмов, настолько она была возбуждена до этого и просто заснула после последнего оргазма. Я поцеловал ее в чуть раскрытые губы, уловив ее глубокое ровное дыхание. Мое возбуждение давно уже достигло предела и не в силах сдерживать себя я расстегнул брюки, оттуда выскользнул мой мокрый от выделяющихся соков член. Став на колени перед ее лоном я одним махом вогнал свой член по самые яйца и тут же с громким плеском разрядил в ее лоно все, что во мне накопилось. Надя спала крепко и даже не шевельнулась. Я вынул из нее свой опавший член, обтер его Надиным платком и отойдя к окну, закурил.
Надя все также сидела развалившись и широко раскинув в кабинке, склонив головку набок сладко посапывала. Если бы она мне не рассказала раньше как она однажды вырубилась, доведя себя маструбацией до 15 оргазма, я бы наверное сейчас бы уже мчался за нашатырем и врачами. Потом я попробовал повторить этот же эксперимент и выяснил, что она просто крепко засыпает. Ей достаточно проспать 10-15 минут и она снова будет полна сил. Иногда я ее даже боялся - она мне напоминала робота.
Из ее недр стекала тонкая струйка моей спермы, образуя под унитазом небольшую лужицу. Я достал из кармана платок и бережно обтер ее ноги, промежность и свернув в трубочку засунул поглубже во влагалище, чтобы впитать все, что еще не вылилось.
В этот момент Надя зашевелилась и села. С удивлением она сонным взглядом огляделась вокруг.
- М-м-м... Зай, ты прелесть! Какой кааааайф... - она сладко потянулась и зажмурившись от удовольствия сомкнула ноги. Некоторое время она прислушивалась к свои ощущениям, затем разведя ноги, она заглянула туда и заметила торчащий кончик платка из ее лона. Она подозрительно посмотрела на меня...
- Мне кажется или ты меня действительно трахнул?
- Ну... Я бы так не сказал. Просто засунул и вынул... - Я почувствовал себя некрофилом и мне стало стыдно.
- И ты кончил в меня!
- Ну я же не железный! - взорвался я, - И вообще, с чего это ты разобиделась?
- Не железный... - Надя ворчливо дернула плечиком, - Ты же знаешь, что я на таблетках и всегда мы с тобой трахаемся без презерватива. Я не в обиде за это. Просто я только прочистила себя, (она так и сказала... "прочистила") а теперь все начинать по новой... - и с этими словами, Надя снова принялась "выплевывать" из влагалища скопившиеся соки. Я присел рядом и стал вытирать выступавшую влагу. Эта идиллия продолжалась недолго - у меня снова встал. Надя быстро заметила это и опустив руки, расстегнула мои брюки и потянула меня за член к своему лицу.
Ее губки и язычек были чем-то восхитительным. Она могла заглотить мой член так глубоко, что я ощущал, как головка проходила ее глотку. Нежными покусываниями плоти она могла вынудить меня кончить в любом состоянии, даже, если я уже устал. Она могла сосать мой член как леденец, могла заставить меня кончить даже без помощи пальцев - одними губами. Я довольно быстро разрядил в нее свою "пушку", а она жадно всосала и вылизала всю мою сперму.
Я отошел, чуть покачиваясь, от дверей кабинки, она вышла следом. Свежие трусики уже были надеты, макияж восстановлен и общее настроение было радостным до резвости. Я с завистью посмотрел как она, едва не вприпрыжку направилась к дверям.
- Ты не устала? - спросил я ее догоняя.
- Нет, но секса пока мне не нужно. Не хочу терять то ощущение покоя, которое сейчас во мне. - она похлопала себя по животику и хитро подмигнула, - А ты не хочешь встретиться со мной на выходных? Можем пойти на пляж...
Я с сомнением покачал головой...
- Вряд ли. В выходные у меня много занятий со своими студентами...
- Студентками! - язвительно улыбнулась Надя.
- Хм... - пришла моя очередь язвить, - мы ревнуем?
- Неа. Просто не хочу, чтобы Зайка был уставший. - она чмокнула меня в нос, - Хорошо, тогда я на выходные съезжу к бабушке в деревню. Ладно?
И она поехала в деревню. Но об этом я расскажу в следующий раз.
Сперва было все чинно-прилично... "Здравствуйте... Мне нужно сделать... А сколько стоит?.. Ой, у меня столько не будет... А как же быть... Ой, что вы... А можно?.. А никто не узнает?.. Ой, я стесняюсь при свете... Нет-нет, я сама сниму... О-о-ох... Ой-й-й-а-а... Зайка-а-а...". Через неделю я понял, что такими темпами мы курс за пол семестра кончим. Она совершенно не задумывалась уже об этом и хваталась за мой член при любом удобном (и не удобном) случае. Позже выяснилось, что в ней текла горячая грузинская кровь, а по гороскопу она была скорпионом. Потому такой темперамент.
Так, постепенно растворяя гранит науки в океане любви мы штурмовали различные укромные местечки в аллеях и парках города, благо Киев ими изобилует. Параллельно мне приходилось общаться и с другими "студентками". С первого дня договорились, что наша связь является исключительно сексуальной и каждый из нас волен встречаться и заниматься с кем угодно, на альтернативные формы оплаты, зачастую у меня не хватало уже сил. Ей же напротив, казалось секс прибавлял силы, а не отнимал.
На выходных, запершись у меня в квартире и запасшись едой, мы трахались как кролики испытывая всевозможные позы, приемы и моменты, благо моя юношеская гиперсексуальность позволяла мне доводить ее до 4-5 оргазма, после чего она уже немного уставала.
Обычно будний день у нее начинался с утренней "разминки"... у себя в институте она периодически трахалась с одним из лаборантов, но, по ее словам, развлечением он был посредственным и чаще она делала ему миньет, поскольку обожала сперму и считала ее лучшим завтраком. Днем, когда пары уже заканчивались, она оставалась с одним, а иногда и с двумя студентами в пустой аудитории, закрытой изнутри на швабру и "оттягивалась". Чаще всего она просто упиралась руками в парту или подоконник, выпячивала зад, а ее партнер задрав ее неизменную длинную юбку и приспустив трусики, зачастую отсутствовавшие, удовлетворял ее.
Однажды я случайно попал на эту "сверхурочную лабораторную работу".
У меня было несколько клиенток как раз в ее ВУЗе и я зашел передать им сделанные работы, а заодно и ей. По расписанию я выяснил, что у нее только что закончилась последняя пара и я направился в назначенную аудиторию. За дверью было тихо, осторожно приоткрыв дверь, я просунул туда голову. Это был зал амфитеатром, рассчитанный на 3 группы одного потока. В аудитории было пусто, я вошел и тихо закрыл за собой дверь.
- Зайка! - голос Нади прозвучал откуда-то с "галерки". Оглянувшись я увидел ее голову и плечи. Она стояла, облокотившись на перила, расположенные за спинками последнего ряда, наклонившись вперед. Она, улыбаясь, подмигнула мне и поманила пальцами. Ее локоны плавно раскачивались взад-вперед и я понял, что ее кто-то в это время трахал. Ее партнера не было видно - его скрывала будка кинопроектора.
Конечно, к тому времени я этого добра насмотрелся на кассетах, но вот так вот вживую увидеть да еще и от третьего лица... Вобщем это меня крепко завело и я, предусмотрительно приперев дверь стулом, стал подниматься наверх.
Не дошел я несколько рядов, когда Надя подала голос. Ее лицо, как и всегда, когда она занималась сексом, было почти скучающим, а голос был почти обычным, чуть более тусклым.
- Хорошо, что ты зашел, Зая. - проворковала она, - Я уже зака... - в этот момент на нее "накатило" и она застыла с открытым ртом и медленно закатила глаза. Я знал, что так она кончает и остановившись стал наблюдать. Через пару секунд, поймав первый кайф, она резко опустила голову, сжала кулаки и издала утробный рычащий звук. Ее еще несколько мгновений колотила крупная дрожь, затем она выдохнула, разжала побелевшие пальцы и подняла голову. Через секунду ее блуждающий взгляд приобрел осмысленность. На ее лице засияла озорная довольная улыбка...
- Еще последний разик и все, ладно?
Я пожал плечами...
- Давай, только учти, тут пара через 15 минут.
Подойдя к будке, я увидел как ее партнер вынимал из нее свой обмякший в презервативе член. Парень оказался одним из моих "клиентов", его звали Григорий, я ему делал курсовую контрольную по информатике. У окна стоял еще один молодой человек, который в это время судорожно натягивал презик на свой член. Григорий застегнул брюки и бросил свой использованный през в сложенную урной бумажку, где лежали еще два.
Я протянул Григорию сигарету, вторую закурил сам. Мы помолчали, наблюдая, как его товарищ, закинув задний подол ее юбки, засунул два пальца к ней во влагалище и дразнил большим пальцем клитор, возбуждая себя другой рукой. Надя извивалась, раскачивая задом, нетерпеливо похныкивая.
- Ох, аппетитная у нее попка... - нарушил молчания Григорий. Я утвердительно кивнул. Что-что, а фигурка у Нади была ничего. Она не была толстушкой, но с другой стороны, у нее было "за что взяться".
Довольно скоро Надин новый партнер довел ее до состояния возбужденной ярости, когда она уже рычала от желания.
- Борь, да, трахай ты ее, - откритиковал Григорий своего приятеля, - видишь же, что девка не устает, а пара вот-вот начнется.
Борис, не говоря ни слова, со всего размаху вонзил свой стоящий колом член прямо в Надю. Она даже охнула от удивления. Я видел как по ее ногам потекли белые струйки ее соков. Борис трахал Надежду в яростном темпе. Тишину аудитории нарушало их судорожное дыхание и мокрые шлепки его яиц об ее половые губы. Надино лицо уже нельзя было назвать скучающим. На ее висках собрались крупные кали пота, когда она повернула лицо, чтобы посмотреть на своего партнера, я увидел как ее красные припухшие губки растянулись в застывшей усмешке, а глаза жмурились при каждом проникновении члена в ее лоно.
Где-то через полминуты, как Борис стал "молотить" Надю, ее стало цеплять. Она заскребла ногтями по перилам, за которые она держалась, ее голова откинулась и она издала слабый писк, который медленно перешел в обычный утробный сладострастный рев. Борис ускорил свои движения. Надя дышала быстро-быстро, ее грудь вздувалась как кузнечные мехи. Через несколько секунд она напряглась, задрожала и снова зарычала на этот раз потише. Через пару секунд ее рык, раздался в третий раз, но уже послабее и с ноткой усталости. Григорий хотел было что-то сказать приятелю, но я его остановил...
- Не боись, - сказал я, притушив окурок о стенку проектора, - она прекрасно контролирует ситуацию.
Я уже заметил, как она закрыв глаза, стала едва заметно раскачиваться взад-вперед. В этот момент она ритмично сокращала свое влагалище, создавая таким образом более острые ощущения для партнера. По ее словам никому еще не удавалось удержаться больше 10 секунд такого "массажа".
Борис не был исключением. Сделав 2-3 движения он поглубже вогнал Надю член громко выдохнув что-то вроде "Ха!" застыл на месте.
Несколько секунд оба не двигались, глубоко дыша. Наконец Надя, разлепив глаза от потекшего макияжа, почти спокойным, чуть обиженным голосом съязвила...
- Ты мне своими яйцами наверное синяк сделал...
Борис с чмоканьем извлек свой член и осмотрел презерватив.
- Вроде целый...
Надя обернулась, опустила юбку и тоже внимательно осмотрела его. Затем засунула под юбку руку и расставив ноги пошире стала делать там какие-то манипуляции. Мы с интересом наблюдали за ее действиями, Борис раскуривал мою пачку. Через какое-то время Надя извлекла руку и осмотрела мокрые от собственных соков пальцы.
- Хорошо хоть меня не порвал. В последний момент я думала, что подавлюсь им. - она кивком указала на нижнюю часть туловища Бориса. Достав из сумочки платок и зеркальце, она стала приводить свое лицо в порядок. Борис в это время делился с нами своими ощущениями, а Григорий предлагал пойти к ним в общагу и попробовать кое-что поинтереснее. Надя не подавала никаких признаков интереса такому продолжению мероприятия, равно как и я, поскольку на вечер у меня была запланирована обширная "культурно-обучающая" программа с двумя студентками этого ВУЗа.
Нас прервал настойчивый стук в дверь аудитории и мы поспешили удалиться через запасную дверь в верхней части амфитеатра, которая выходила этажом выше. Надя успела подхватить с пола свои трусики и вытереть своим платком лужицу, которая образовалась на том месте, где она стояла.
В коридоре было пусто - утренние пары давно закончились, а у дневного отделения сейчас уже началась пара. Мы встали у окна, все еще переживая недавние впечатления. Григорий и Борис наперебой хвалили Надин темперамент, а Надя описывала некоторые свои ощущения, которые ей больше понравились.
Мимо нас в аудиторию нервно проскакал лектор и мы поняли, что пора убираться, пока не начались глупые расспросы. Ребята, оставив свое предложение насчет "общаги" в силе пожав мне руку и стрельнув по сигарете на прощание, удалились. Надя состроила смешную рожицу и проворковала...
- Зай, чего ты такой хмурый? Не хмурый? Ну тогда мне нужно срочно привести себя в порядок, а то у меня по ногам течет... - она подняла юбку и продемонстрировала мне свои припухшие раскрасневшиеся губки, из которых буквально сочилась влага, стекая струйками по ногам. В двух шагах был мужской туалет, и мы направились туда.
Туалет был на редкость чистый, видимо на этом этаже туалет делался специально для преподавателей, поскольку даже входная дверь имела защелку изнутри, которой я тут же и воспользовался. Надя вошла в одну из кабинок, присела на опущенное сидение, задрала юбку и, прижав подол подбородком, стала изучать свои, источающие сок и нежный женский аромат, недра. Ее ноги были широко разведены и едва не упирались в стены кабинки. Я, став напротив и наблюдая, закурил.
Надя сделала несколько движений своим животиком, ритмично втягивая его, ее лоно приоткрылось и из него, слабым плевком вытекла белая жидкость ее соков. Она тут же вытерла ее своими трусиками и повторила процедуру. Это было удивительным зрелищем и я присел поближе на корточки и стал придерживать ее ноги. Надя потянулась к своей сумочке за новыми трусиками...
- Какой любопытный... Придержи-ка мою юбку, чтобы я ее не запачкала.
Я взял в руки подол ее юбки и мое лицо оказалось буквально у ее раскрытого блестящего от выступающих соков, слабо пульсирующего в ритм биения ее сердца лона. Ее аромат ударил мне в голову и я уже не помня себя наклонил голову и осторожно лизнул розовый пульсирующий бугорок клитора. Надя перестала копаться в сумке и, чуть вздрогнув, затихла, ожидая продолжения.
Продолжение не заставило себя ждать, я стал нежными движениями кончика языка ласкать ее половые губы, клитор и углубление ануса. Несколько раз я засовывал язык во влагалище и в эти моменты она лишь слабо вздрагивала, чуть слышно охая. Внезапно она выпустила из рук сумочку, раскинула ноги и обняв или мои плечи откинулась назад. Ее тело начало трясти крупной дрожью. Через несколько движений моего языка она яростно рыча кончила, выплеснув в мой рот струю своего сока. Вкус его поразил меня и я же не соображая что делаю еще быстрее задвигал языком. Через секунду Надя буквально взорвалась оргазмом. Ее рычание сменилось стоном, который превратился в жалобное хныкаье. Она стала вилять попкой стараясь улизнуть из-под моего языка. Я зарычал от ярости и схватив ее зад стал пить из нее соки, словно из чаши. Покончив с тем, что вытекало из нее я засунул свой язык поглубже в нее и принялся ласкать переднюю стенку влагалища. Ее соки были чуть кислыми, а поверхность стенки чуть рифленая.
Надя совершенно не ожидавшая от меня такого хода глубоко вздохнула, произнося "Ох...", ее пальчики вонзились в мою шевелюру и прижали меня к ее лону с такой силой, что ее клитор оказался в моей ноздре. Я еще яростнее задвигал своим языком, помогая себе движениями шеи и вскоре Надя, слабо пискнув, выпустила мою голову и опустила ноги.
Отстранившись я осмотрел объект своего удовольствия и остался горд собой. Надя не выдержала серии столь сильных оргазмов, настолько она была возбуждена до этого и просто заснула после последнего оргазма. Я поцеловал ее в чуть раскрытые губы, уловив ее глубокое ровное дыхание. Мое возбуждение давно уже достигло предела и не в силах сдерживать себя я расстегнул брюки, оттуда выскользнул мой мокрый от выделяющихся соков член. Став на колени перед ее лоном я одним махом вогнал свой член по самые яйца и тут же с громким плеском разрядил в ее лоно все, что во мне накопилось. Надя спала крепко и даже не шевельнулась. Я вынул из нее свой опавший член, обтер его Надиным платком и отойдя к окну, закурил.
Надя все также сидела развалившись и широко раскинув в кабинке, склонив головку набок сладко посапывала. Если бы она мне не рассказала раньше как она однажды вырубилась, доведя себя маструбацией до 15 оргазма, я бы наверное сейчас бы уже мчался за нашатырем и врачами. Потом я попробовал повторить этот же эксперимент и выяснил, что она просто крепко засыпает. Ей достаточно проспать 10-15 минут и она снова будет полна сил. Иногда я ее даже боялся - она мне напоминала робота.
Из ее недр стекала тонкая струйка моей спермы, образуя под унитазом небольшую лужицу. Я достал из кармана платок и бережно обтер ее ноги, промежность и свернув в трубочку засунул поглубже во влагалище, чтобы впитать все, что еще не вылилось.
В этот момент Надя зашевелилась и села. С удивлением она сонным взглядом огляделась вокруг.
- М-м-м... Зай, ты прелесть! Какой кааааайф... - она сладко потянулась и зажмурившись от удовольствия сомкнула ноги. Некоторое время она прислушивалась к свои ощущениям, затем разведя ноги, она заглянула туда и заметила торчащий кончик платка из ее лона. Она подозрительно посмотрела на меня...
- Мне кажется или ты меня действительно трахнул?
- Ну... Я бы так не сказал. Просто засунул и вынул... - Я почувствовал себя некрофилом и мне стало стыдно.
- И ты кончил в меня!
- Ну я же не железный! - взорвался я, - И вообще, с чего это ты разобиделась?
- Не железный... - Надя ворчливо дернула плечиком, - Ты же знаешь, что я на таблетках и всегда мы с тобой трахаемся без презерватива. Я не в обиде за это. Просто я только прочистила себя, (она так и сказала... "прочистила") а теперь все начинать по новой... - и с этими словами, Надя снова принялась "выплевывать" из влагалища скопившиеся соки. Я присел рядом и стал вытирать выступавшую влагу. Эта идиллия продолжалась недолго - у меня снова встал. Надя быстро заметила это и опустив руки, расстегнула мои брюки и потянула меня за член к своему лицу.
Ее губки и язычек были чем-то восхитительным. Она могла заглотить мой член так глубоко, что я ощущал, как головка проходила ее глотку. Нежными покусываниями плоти она могла вынудить меня кончить в любом состоянии, даже, если я уже устал. Она могла сосать мой член как леденец, могла заставить меня кончить даже без помощи пальцев - одними губами. Я довольно быстро разрядил в нее свою "пушку", а она жадно всосала и вылизала всю мою сперму.
Я отошел, чуть покачиваясь, от дверей кабинки, она вышла следом. Свежие трусики уже были надеты, макияж восстановлен и общее настроение было радостным до резвости. Я с завистью посмотрел как она, едва не вприпрыжку направилась к дверям.
- Ты не устала? - спросил я ее догоняя.
- Нет, но секса пока мне не нужно. Не хочу терять то ощущение покоя, которое сейчас во мне. - она похлопала себя по животику и хитро подмигнула, - А ты не хочешь встретиться со мной на выходных? Можем пойти на пляж...
Я с сомнением покачал головой...
- Вряд ли. В выходные у меня много занятий со своими студентами...
- Студентками! - язвительно улыбнулась Надя.
- Хм... - пришла моя очередь язвить, - мы ревнуем?
- Неа. Просто не хочу, чтобы Зайка был уставший. - она чмокнула меня в нос, - Хорошо, тогда я на выходные съезжу к бабушке в деревню. Ладно?
И она поехала в деревню. Но об этом я расскажу в следующий раз.
Это было давно
Почти реальная история из общажной жизни конца 80-х.
Это было давно, когда лето было теплее, вода мокрее, а на рубль можно было прожить день, не особенно себя ограничивая. А может, это просто было тогда, когда мы были моложе и острее. Да, лет прошло уже немало, еле шагающие тогда карапузики уже вовсю влюбляются, жизнь изменилась так, что реальные истории тех лет кажутся бывшим карапузикам анекдотами или страшилками
В общем, был я молодой, жил в общаге, было лето и делать мне было особенно нечего - какие-то осколки учёбы иногда, работа по ремонту (чтобы не ездить осенью на поля Нечерноземья), много музыки и ночных разговоров за жизнь - и конечно, девушки. Такие же студентки, живущие в той же общаге, и по случаю жары ходящие в совершенно символических халатиках. Вот про одну из них я и расскажу.
Итак (как говаривал знатный сердцеед Александр Сергеич) она звалась... Не скажу я, как она звалась, она замужем давно, и фиг его знает, с какими чувствами вспоминает (и вспоминает ли). Ещё у неё было прозвище, и прозвище довольно уникальное. Им обычно её и называли, и за глаза, и в глаза. Была она тоненькая, даже странно тонкая (что-то сегодня классики лезут, это уже граф Лев), очень лёгкая (это я знал прекрасно - не раз случалось на руки поднимать - и в шутку (в которой, как водится, доля шутки), и через канаву перенося или, к примеру, в лодку вытаскивая (а когда c другом вдвоём, каждый за одну руку - и вовсе взлетала)), но вовсе не тощая. Как ей это удавалось - дело тёмное, скорее, всё же по молодости и по постоянному "турборежиму" организма - была она (а может, и сейчас такая, давно не видел, очень давно) непоседой и живчиком.
Ну таки хватит старческим воспоминаниям предаваться, пошли ближе к делу. К истории, которая произошла со мной, или произошла не со мной... Или всё-таки произошла - какая, собственно, разница, "кто, где, кого"? В общем, диспозиция такова:
Лето, вторая половина дня, прожаренная до истомы солнечная сторона здания, маленькая комната с большим трёхстворчатым окном. В комнате сидят парень и девушка, и делают вид, что решают какую-то РГР. Собственно, работа их не особенно интересует, парень таких перерешал кучу (маленький бизнес "для умных"), девушка тоже могла бы, но зачем, если есть кто-то, кто легко, а потому и с удовольствием это сделает), интересует их совсем другое - но они старательно не подают вида, хотя оба знают, что другой знает... Но простая мысль не маяться фигнёй, а сделать что хочется, их посещает только в принципе. Напомню - годы достаточно давние, да и ребята достаточно молодые, девственники, скромники и всё такое... Несмотря на весьма значительный теоретический опыт - общага - это не только место обитания, это и информационная среда, чем-то подобная той, которая только возникнет через не так уж мало лет в компьютерных сетях.
И вот они сидят, косятся друг на друга, иногда "невзначай" задевая за какую-нибудь часть тела - благо тела совсем рядом и лишнего на них, прямо скажем, немного - жара... На девушке халат, из которого она несколько выросла, парень в нарочито криво обгрызенных под шорты джинсах - по стране победно расползается идеология панка. Разговор идёт вроде бы и ни о чём - от общажных сплетен незаметно переходя на проблемы мироздания, обстановку на личных фронтах, музыке (техника и политика девушке неинтересны). Они считаются друзьями - и действительно у них много общего - музыка, образ жизни... Но обговорено уже всё не по разу, и сидят они тут не для этого, вот только перейти к более решительным действиям - никак не могут собраться.
Из окна слышится привычный шум - с гулом прокатываются троллейбусы, кто-то куда-то спешит, где-то гремят посудой. Скоро вечер, солнце ещё вовсю жарит, но воздух уже другой, и звуки уже другие, и запахи. Хотя основным запахом упорно лезет в окно запах горячего асфальта - на улице ремонт.
- Ну сколько же можно дымить! возмущается девушка, подходя к окну. Её светлые крашеные, слегка завитые волосы рассыпаны по плечам, из-под выцветшего халата торчат тонкие, но оформленные ноги и руки, покрытые ровным загаром (полученным здесь же у окна и на крыше, куда периодически вылезает позагорать половина населения).
- Да не особо они и дымят. Даже приятно.
- Зато вредно. И, между прочим, особенно для мужчин.
- Почему?
- Ну, вот говорят так.
- А, про это... Не знаю, я как-то не боюсь. Даже рад бы немного понизить.
- А что так?
- А чтоб не напрягаться... Лишний раз.
- А почему лишний?
- Ну, вот сижу, никого не трогаю, починяю примус - твой между прочим - а тут ты ходишь, и мешаешь примус починять.
- А тебе что больше нравится, примус починять или отвлекаться?
- Как тебе сказать... Ты-то как думаешь?
Девушка поворачивается от окна. Теперь их разделяет стол и она немного наклоняется вперёд. Символический халатик не скрывает уже ничего, и парень не может оторвать глаз от маленьких твёрдых грудок, за которыми виднеется живот.
- Если так - то отвлекаться - произносит он, не двигая взгляд.
- Ой! - девушка выпрямляется - а ты и рад подглядывать!
- Я не подглядываю, а просто смотрю
- И как, красиво?
- Ещё бы!
- Врёт и не краснеет (у девушки небольшой комплекс по поводу размеров груди. Девушка почти каждый день ест капусту и ходит в "качковку" делать жим лёжа).
- А куда ещё краснеть, и так красный. И, между прочим, не вру. И ходишь ты красиво - добавляет парень, вспоминая тёмные ноги из-под блеклого халата.
- Вот так? - говорит девушка, снова отходя к окну, теперь уже намеренно вышагивая, замедляя движения и покачивая бёдрами.
- Так - тоже.
- А первый раз как?
- А первый - не как модель, а как живая и настоящая.
В это время за окном что-то громыхает, запах асфальта становится сильнее. Девушка выглядывает в окно, словно очередной самосвал - что-то новое и интересное. Халатик ползёт ещё выше, открывая ноги во всём их великолепии. Парень тоже заинтересовался самосвалом, подходит и выглядывает. Открыта только одна створка, и проём узкий, они неизбежно сталкиваются плечами, боками, бёдрами
Рабочие возятся внизу, закидывая просыпавшийся мимо ковша укладчика асфальт, но молодым людям уже совсем не до них. Замерев в окне, боясь спугнуть момент, они вслушиваются в ощущения. Казалось бы, чего необычного - просто касание. И не в первый раз, и ничего особенного... Особенное только ощущение. Ощущение близости.
Парень понимает, что сейчас этот миг закончится, девушке надоест изображать интерес к процессам асфальтоукладки, и всё опять соскочит "на круги своя". И он наконец решается. Его рука ложится на её талию. Девушка делает вид, что ничего не произошло, но прижимается теснее. Парень раскрывает ладонь шире, стремясь вобрать, охватить, почувствовать как можно большую площадь мягкого девичьего бока. Бок шевелится. Девушка дышит.
Дыхание её становится глубже и чаще. Парень подключает вторую руку, для чего ему приходится сдвинуться чуть назад, касаясь торчащим из-под драной джинсы шорт бедром открывшегося под краем задравшегося халатика бедра девушки. Девушка приподнимается, отталкиваясь от окна и при этом без всякой задней мысли упираясь в парня едва прикрытыми ягодицами. Для него это как знак судьбы - и повод переместить руки, с талии на бёдра и ниже - а потом выше, чуть замирая от наглости, но выше и выше.
Ноги, бёдра, узкая полоска, по сути одна резинка, и снова талия - но уже без халата. Он опять чувствует руками, как она дышит, ощущает стук сердца - резкий и частый. Его сердце колотится так же, словно у самого горла - он ещё не верит и боится спугнуть короткий миг. Но девушка вовсе не намерена прерывать этот миг, она выпрямляется и прижимается к парню спиной. Он, набравшись решимости и даже сглотнув от волнения, аккуратно целует её макушку. Жжёные-пережжёные от экспериментов с окраской волосы, слабый запах лака, тепло её кожи. Девушка вдыхает, приоткрыв губы, медленно поворачивается и прикрывает глаза.
Целоваться молодые люди умеют - даже друг с другом. Ещё одно дурачество с подтекстом - а теперь уже и не дурачество, уже без оговоренного "это ж не всерьёз". И целуются они на всю, как умеют. Её губы прохладные, а язык горячий. А под руками парня - гладкая кожа её спины, и руки разбегаются по ней, выше, к изгибу плеча, и ниже - там, где резинка боков переходит в треугольник тонкой ткани.
Девушка переводит дыхание и вновь подставляет губы. Халат задрался, они касаются животами, и парень прижимает девушку всё сильнее, в то время как губы их изображают то ли борьбу, то ли танец. Вдруг девушка спохватывается
- Окно! на нас смотрят кому ни лень! Она знает о мужике с биноклем, любителе подглядывать, и иногда даже дразнит его, загорая у окна. Но сейчас ей совсем не хочется его дразнить, не хочется, чтобы кто-то видел. Девушка разворачивается и задёргивает шторы - кроватные покрывала, привешенные на проволоку (которую парень же и натягивал когда-то). Когда она тянется вверх, край халата поднимается выше трусиков, а поднявшиеся груди отчётливо выделяются под ним торчащими точками сосков.
И парень берётся руками за девушку, вот прямо за всю и сразу - положив одну руку на бедро, другую на грудь. Целуются вполоборота, раз, другой, постепенно вольничая руками - парень под халатом, а девушка по ремню шорт. Тела гладкие и гибкие, а одежда кажется шершавой и грубой, она лишняя, она мешает
Пуговицы её халата под руками, их всего пять... четыре... три... две... ни одной... Халат висит на тоненькой владелице как на вешалке, и под него можно не только запустить руки, но и почти влезть самому, как бы оставляя халат "за кадром".
Оказывается, целоваться, соприкасаясь грудью, намного вкуснее, чем делать то же самое через халат. Впрочем, это молодых людей ничуть не удивляет. Руки девушки путаются в натянувшемся халате и она пытается его стряхнуть - естественно, парень это начинание горячо поддерживает, и халат скомканной тряпкой летит куда-то в угол. Стянуть шорты тоже несложно. А вот дальше - последняя черта, которую вдруг обоим становится страшно переступать. И хотя возбуждение кружит голову, а рядом, под руками, знакомо-незнакомое тело - последние детали одежды ещё держатся. Первой решается девушка, берётся за ремень и тянет, чуть отслонившись от парня и как бы давая ему повод придержать её за талию - за талию и ниже, за резинку... под резинкой... без резинки
Она тем временем довольно сноровисто стянула шорты и забралась под резинку плавок. Эта умелость неприятна, вызывает смутные подозрения - хотя какое бы казалось его дело? Но не спросишь же, не поинтересуешься, да и вообще, зачем портить прелесть мгновения? И парень подхватывает девушку под попку, чудесную упруго-округлую попку, поднимает и делает два шага к кровати - общажной койки с ватным матрасом на проволочной сетке.
В этой комнате под сетку подложены доски - девушки любят спать прямо, не в мешках прогинающихся чуть ли не до пола сеток. Сейчас это очень удобно - можно сесть, не падая на спину. Маленькие (по мнению девушки) но вполне выпирающие на тонкой фигуре грудки оказываются перед лицом парня, и он утыкается носом в ложбинку между ними и тихо целует нежную кожу, постепенно перемещаясь в сторону.
Под кожей, совсем рядом, колотится сердце, и чем ближе губы к соску, тем отчаяннее оно колотится. Когда в губах, на языке оказывается остренький сосок, девушка судорожно вздыхает, прижимая его голову. Парень втягивает грудь глубже, облизывая весь кружок возле соска, а руки его мягко, но сильно гладят сгибы её ног с полуспущенными трусиками, тянут к себе, ближе, теснее.
Девушка постанывает, запрокидывает голову и руки парня перемещаются выше, к плечам и лопаткам, а губы целуют шею и ямочку между ключиц. Девушка двигает бёдрами, ткань трётся по ткани, одежда - проклятие ей, мешающей и сковывающей
Чтобы снять последние лоскутки, приходится расплестись и выпрямить ноги, делать этого не хочется, и молодые люди идут на полумеры - девушка ложится на откинувшегося назад (благо там ещё одна койка, стоящая вплотную, что даёт нескончаемую тему шуток насчёт ориентации девушек) парня и в такой горизонтальной позиции трусики можно сдвинуть на бёдра, потом на колени, а потом и вовсе стряхнуть куда-то, неважно куда.
Теперь девушка совершенно обнажена, из искусственных предметов на ней остались только серьги, неудобные висюльки в виде полуколец, и она снимает последнюю деталь, поднявшись и усевшись на парня совсем как надо - если бы не до сих пор не снятые его плавки. Парень кажется слишком занятым её грудью и талией, и она сама, откинув серьги в направлении тумбочки, стягивает последнюю тряпку. Всё происходит молча, слова не нужны, слова лишние и вредные здесь и сейчас - и оба чувствуют это и благодарны друг другу за это чувствование. Только взгляды, прикосновения, вздохи и стук сердец - или это стук расшатанной кровати?
Освобождённый член как на пружинах устремляется в потолок, девушка отбрасывает плавки и осторожно берётся за него. Она знает, что делать с этой штукой, у неё есть некоторый опыт - но пока она колеблется, проявлять его или нет, парень тянет её к себе, буквально двигая вдоль своих ног, и она наезжает на столбик своей мягкой и влажной, да нет, мокрой уже, щелью и со стоном трётся об него, поверхностно, без проникновения, как (слухи не всегда врут) трутся они иногда друг об друга с сокоешницей Маринкой.
Но тело, на котором она сидит, совсем не маринкино, и она не раз представляла себе, как усядется именно на него, на этого парня (справедливости ради отметим, что кроме него место в её пододеяльных грёзах находилось ещё для нескольких парней с потока и из общаги, и только для Юрки, который домогался её без юношеской неуклюжести остальных и таки однажды по пьянке добился-таки минета, чем окончательно от себя и отвратил, не нашлось, почему и обломался сей опытный ловелас). А парень очень хочет продолжения, но не знает, как это сделать - то есть теоретического багажа у него вдоволь (в том числе и от того самого Юрки, который не прочь быть наставником молодых), но в багаже отсутствует важный момент - как, собственно, быть с девственницами?
Он двигает девушку чуть выше, на самый кончик члена, чувствуя влажность и идущее из глубины тепло, и понимая, что это ОНО, то самое, но как туда идти, чтобы не сделать больно и не испортить весь кайф - не знает. И девушка не знает, трётся по поверхности, резкими движениями бёдер предотвращая попытки проникнуть глубже - больно же, и страшно, хотя и хочется, да и сомнения ещё есть - а строит ли, а может, не надо? И тогда парень подключает руки - указательный палец его, аккуратно раздвинув странно тёмные (он привык, что у девушки светлые волосы, хотя и знает в принципе, что её природный цвет - тёмно-русый) завитки, погружается во влажные складки.
Девушка, и без того уже возбуждённая донельзя, стонет в голос, ложится на парня и вцепляется неожиданно сильными руками. Но палец уже на месте, и частыми движениями гладит явственно прощупывающийся между нижних губ бугорок. Девушка дрожит. Девушка стонет. Молчание нарушается её тихим "Ой", ещё раз, потом "ой, я сейчас умру".
Парень дотягивается губами до её плеча, потом вдоль шеи до уха. Всё её тело покрывается мурашками, стоны превращаются в короткие вскрики. Каким-то чутьём угадав, что это тот самый момент, парень второй рукой резко нажимает ей на поясницу, двигая навстречу бёдрами - и чувствует, как замерший у входа член плавно входит внутрь, в жаркую, тугую глубину.
Девушка дёргается, но момент выбран верно, она тоже не может и не хочет останавливаться, и уже сама двигается на члене, не понимая, вскрикивает она от боли или от наслаждения. Парень вытаскивает руку, прижимает девушку к себе обеими руками, целует её мокрое от пота тело. Комната куда-то плывёт и растворяется, уличный шум пропал ещё раньше, есть только она, горячая и мокрая, стонущая и извивающаяся. И они содрогаются уже вместе, сцепившись и слившись в единое "животное с двумя спинами", как говорил циник Шекспир
Потом опьянение потихоньку сползло, вновь стали слышны шарканье лопат и гул троллейбусов, голоса и подошвы в коридоре... Жизнь шла своим чередом, и только для этих двоих она стала другой - ещё более захватывающей и интересной, и тем прикольнее, что никто ещё об этом не знает
Кроме Маринки, которая пришла в самый разгар веселья, не смогла открыть дверь, по доносящимся звукам мгновенно сообразила, что происходит, и обиженная ушла "пережидать землетрясение" - устоявшийся термин общажного новояза для такой вот вынужденной эмиграции из собственной комнаты. Но о том, где, с кем и как пережидала землетрясение Маринка, здесь я рассказывать не буду, скажу лишь, что когда она вернулась, от обиды её не осталось и следа, и всю ночь девушки о чём-то болтали - и не только болтали. Но уж при этом-то меня точно не было и быть не могло.
Это было давно, когда лето было теплее, вода мокрее, а на рубль можно было прожить день, не особенно себя ограничивая. А может, это просто было тогда, когда мы были моложе и острее. Да, лет прошло уже немало, еле шагающие тогда карапузики уже вовсю влюбляются, жизнь изменилась так, что реальные истории тех лет кажутся бывшим карапузикам анекдотами или страшилками
В общем, был я молодой, жил в общаге, было лето и делать мне было особенно нечего - какие-то осколки учёбы иногда, работа по ремонту (чтобы не ездить осенью на поля Нечерноземья), много музыки и ночных разговоров за жизнь - и конечно, девушки. Такие же студентки, живущие в той же общаге, и по случаю жары ходящие в совершенно символических халатиках. Вот про одну из них я и расскажу.
Итак (как говаривал знатный сердцеед Александр Сергеич) она звалась... Не скажу я, как она звалась, она замужем давно, и фиг его знает, с какими чувствами вспоминает (и вспоминает ли). Ещё у неё было прозвище, и прозвище довольно уникальное. Им обычно её и называли, и за глаза, и в глаза. Была она тоненькая, даже странно тонкая (что-то сегодня классики лезут, это уже граф Лев), очень лёгкая (это я знал прекрасно - не раз случалось на руки поднимать - и в шутку (в которой, как водится, доля шутки), и через канаву перенося или, к примеру, в лодку вытаскивая (а когда c другом вдвоём, каждый за одну руку - и вовсе взлетала)), но вовсе не тощая. Как ей это удавалось - дело тёмное, скорее, всё же по молодости и по постоянному "турборежиму" организма - была она (а может, и сейчас такая, давно не видел, очень давно) непоседой и живчиком.
Ну таки хватит старческим воспоминаниям предаваться, пошли ближе к делу. К истории, которая произошла со мной, или произошла не со мной... Или всё-таки произошла - какая, собственно, разница, "кто, где, кого"? В общем, диспозиция такова:
Лето, вторая половина дня, прожаренная до истомы солнечная сторона здания, маленькая комната с большим трёхстворчатым окном. В комнате сидят парень и девушка, и делают вид, что решают какую-то РГР. Собственно, работа их не особенно интересует, парень таких перерешал кучу (маленький бизнес "для умных"), девушка тоже могла бы, но зачем, если есть кто-то, кто легко, а потому и с удовольствием это сделает), интересует их совсем другое - но они старательно не подают вида, хотя оба знают, что другой знает... Но простая мысль не маяться фигнёй, а сделать что хочется, их посещает только в принципе. Напомню - годы достаточно давние, да и ребята достаточно молодые, девственники, скромники и всё такое... Несмотря на весьма значительный теоретический опыт - общага - это не только место обитания, это и информационная среда, чем-то подобная той, которая только возникнет через не так уж мало лет в компьютерных сетях.
И вот они сидят, косятся друг на друга, иногда "невзначай" задевая за какую-нибудь часть тела - благо тела совсем рядом и лишнего на них, прямо скажем, немного - жара... На девушке халат, из которого она несколько выросла, парень в нарочито криво обгрызенных под шорты джинсах - по стране победно расползается идеология панка. Разговор идёт вроде бы и ни о чём - от общажных сплетен незаметно переходя на проблемы мироздания, обстановку на личных фронтах, музыке (техника и политика девушке неинтересны). Они считаются друзьями - и действительно у них много общего - музыка, образ жизни... Но обговорено уже всё не по разу, и сидят они тут не для этого, вот только перейти к более решительным действиям - никак не могут собраться.
Из окна слышится привычный шум - с гулом прокатываются троллейбусы, кто-то куда-то спешит, где-то гремят посудой. Скоро вечер, солнце ещё вовсю жарит, но воздух уже другой, и звуки уже другие, и запахи. Хотя основным запахом упорно лезет в окно запах горячего асфальта - на улице ремонт.
- Ну сколько же можно дымить! возмущается девушка, подходя к окну. Её светлые крашеные, слегка завитые волосы рассыпаны по плечам, из-под выцветшего халата торчат тонкие, но оформленные ноги и руки, покрытые ровным загаром (полученным здесь же у окна и на крыше, куда периодически вылезает позагорать половина населения).
- Да не особо они и дымят. Даже приятно.
- Зато вредно. И, между прочим, особенно для мужчин.
- Почему?
- Ну, вот говорят так.
- А, про это... Не знаю, я как-то не боюсь. Даже рад бы немного понизить.
- А что так?
- А чтоб не напрягаться... Лишний раз.
- А почему лишний?
- Ну, вот сижу, никого не трогаю, починяю примус - твой между прочим - а тут ты ходишь, и мешаешь примус починять.
- А тебе что больше нравится, примус починять или отвлекаться?
- Как тебе сказать... Ты-то как думаешь?
Девушка поворачивается от окна. Теперь их разделяет стол и она немного наклоняется вперёд. Символический халатик не скрывает уже ничего, и парень не может оторвать глаз от маленьких твёрдых грудок, за которыми виднеется живот.
- Если так - то отвлекаться - произносит он, не двигая взгляд.
- Ой! - девушка выпрямляется - а ты и рад подглядывать!
- Я не подглядываю, а просто смотрю
- И как, красиво?
- Ещё бы!
- Врёт и не краснеет (у девушки небольшой комплекс по поводу размеров груди. Девушка почти каждый день ест капусту и ходит в "качковку" делать жим лёжа).
- А куда ещё краснеть, и так красный. И, между прочим, не вру. И ходишь ты красиво - добавляет парень, вспоминая тёмные ноги из-под блеклого халата.
- Вот так? - говорит девушка, снова отходя к окну, теперь уже намеренно вышагивая, замедляя движения и покачивая бёдрами.
- Так - тоже.
- А первый раз как?
- А первый - не как модель, а как живая и настоящая.
В это время за окном что-то громыхает, запах асфальта становится сильнее. Девушка выглядывает в окно, словно очередной самосвал - что-то новое и интересное. Халатик ползёт ещё выше, открывая ноги во всём их великолепии. Парень тоже заинтересовался самосвалом, подходит и выглядывает. Открыта только одна створка, и проём узкий, они неизбежно сталкиваются плечами, боками, бёдрами
Рабочие возятся внизу, закидывая просыпавшийся мимо ковша укладчика асфальт, но молодым людям уже совсем не до них. Замерев в окне, боясь спугнуть момент, они вслушиваются в ощущения. Казалось бы, чего необычного - просто касание. И не в первый раз, и ничего особенного... Особенное только ощущение. Ощущение близости.
Парень понимает, что сейчас этот миг закончится, девушке надоест изображать интерес к процессам асфальтоукладки, и всё опять соскочит "на круги своя". И он наконец решается. Его рука ложится на её талию. Девушка делает вид, что ничего не произошло, но прижимается теснее. Парень раскрывает ладонь шире, стремясь вобрать, охватить, почувствовать как можно большую площадь мягкого девичьего бока. Бок шевелится. Девушка дышит.
Дыхание её становится глубже и чаще. Парень подключает вторую руку, для чего ему приходится сдвинуться чуть назад, касаясь торчащим из-под драной джинсы шорт бедром открывшегося под краем задравшегося халатика бедра девушки. Девушка приподнимается, отталкиваясь от окна и при этом без всякой задней мысли упираясь в парня едва прикрытыми ягодицами. Для него это как знак судьбы - и повод переместить руки, с талии на бёдра и ниже - а потом выше, чуть замирая от наглости, но выше и выше.
Ноги, бёдра, узкая полоска, по сути одна резинка, и снова талия - но уже без халата. Он опять чувствует руками, как она дышит, ощущает стук сердца - резкий и частый. Его сердце колотится так же, словно у самого горла - он ещё не верит и боится спугнуть короткий миг. Но девушка вовсе не намерена прерывать этот миг, она выпрямляется и прижимается к парню спиной. Он, набравшись решимости и даже сглотнув от волнения, аккуратно целует её макушку. Жжёные-пережжёные от экспериментов с окраской волосы, слабый запах лака, тепло её кожи. Девушка вдыхает, приоткрыв губы, медленно поворачивается и прикрывает глаза.
Целоваться молодые люди умеют - даже друг с другом. Ещё одно дурачество с подтекстом - а теперь уже и не дурачество, уже без оговоренного "это ж не всерьёз". И целуются они на всю, как умеют. Её губы прохладные, а язык горячий. А под руками парня - гладкая кожа её спины, и руки разбегаются по ней, выше, к изгибу плеча, и ниже - там, где резинка боков переходит в треугольник тонкой ткани.
Девушка переводит дыхание и вновь подставляет губы. Халат задрался, они касаются животами, и парень прижимает девушку всё сильнее, в то время как губы их изображают то ли борьбу, то ли танец. Вдруг девушка спохватывается
- Окно! на нас смотрят кому ни лень! Она знает о мужике с биноклем, любителе подглядывать, и иногда даже дразнит его, загорая у окна. Но сейчас ей совсем не хочется его дразнить, не хочется, чтобы кто-то видел. Девушка разворачивается и задёргивает шторы - кроватные покрывала, привешенные на проволоку (которую парень же и натягивал когда-то). Когда она тянется вверх, край халата поднимается выше трусиков, а поднявшиеся груди отчётливо выделяются под ним торчащими точками сосков.
И парень берётся руками за девушку, вот прямо за всю и сразу - положив одну руку на бедро, другую на грудь. Целуются вполоборота, раз, другой, постепенно вольничая руками - парень под халатом, а девушка по ремню шорт. Тела гладкие и гибкие, а одежда кажется шершавой и грубой, она лишняя, она мешает
Пуговицы её халата под руками, их всего пять... четыре... три... две... ни одной... Халат висит на тоненькой владелице как на вешалке, и под него можно не только запустить руки, но и почти влезть самому, как бы оставляя халат "за кадром".
Оказывается, целоваться, соприкасаясь грудью, намного вкуснее, чем делать то же самое через халат. Впрочем, это молодых людей ничуть не удивляет. Руки девушки путаются в натянувшемся халате и она пытается его стряхнуть - естественно, парень это начинание горячо поддерживает, и халат скомканной тряпкой летит куда-то в угол. Стянуть шорты тоже несложно. А вот дальше - последняя черта, которую вдруг обоим становится страшно переступать. И хотя возбуждение кружит голову, а рядом, под руками, знакомо-незнакомое тело - последние детали одежды ещё держатся. Первой решается девушка, берётся за ремень и тянет, чуть отслонившись от парня и как бы давая ему повод придержать её за талию - за талию и ниже, за резинку... под резинкой... без резинки
Она тем временем довольно сноровисто стянула шорты и забралась под резинку плавок. Эта умелость неприятна, вызывает смутные подозрения - хотя какое бы казалось его дело? Но не спросишь же, не поинтересуешься, да и вообще, зачем портить прелесть мгновения? И парень подхватывает девушку под попку, чудесную упруго-округлую попку, поднимает и делает два шага к кровати - общажной койки с ватным матрасом на проволочной сетке.
В этой комнате под сетку подложены доски - девушки любят спать прямо, не в мешках прогинающихся чуть ли не до пола сеток. Сейчас это очень удобно - можно сесть, не падая на спину. Маленькие (по мнению девушки) но вполне выпирающие на тонкой фигуре грудки оказываются перед лицом парня, и он утыкается носом в ложбинку между ними и тихо целует нежную кожу, постепенно перемещаясь в сторону.
Под кожей, совсем рядом, колотится сердце, и чем ближе губы к соску, тем отчаяннее оно колотится. Когда в губах, на языке оказывается остренький сосок, девушка судорожно вздыхает, прижимая его голову. Парень втягивает грудь глубже, облизывая весь кружок возле соска, а руки его мягко, но сильно гладят сгибы её ног с полуспущенными трусиками, тянут к себе, ближе, теснее.
Девушка постанывает, запрокидывает голову и руки парня перемещаются выше, к плечам и лопаткам, а губы целуют шею и ямочку между ключиц. Девушка двигает бёдрами, ткань трётся по ткани, одежда - проклятие ей, мешающей и сковывающей
Чтобы снять последние лоскутки, приходится расплестись и выпрямить ноги, делать этого не хочется, и молодые люди идут на полумеры - девушка ложится на откинувшегося назад (благо там ещё одна койка, стоящая вплотную, что даёт нескончаемую тему шуток насчёт ориентации девушек) парня и в такой горизонтальной позиции трусики можно сдвинуть на бёдра, потом на колени, а потом и вовсе стряхнуть куда-то, неважно куда.
Теперь девушка совершенно обнажена, из искусственных предметов на ней остались только серьги, неудобные висюльки в виде полуколец, и она снимает последнюю деталь, поднявшись и усевшись на парня совсем как надо - если бы не до сих пор не снятые его плавки. Парень кажется слишком занятым её грудью и талией, и она сама, откинув серьги в направлении тумбочки, стягивает последнюю тряпку. Всё происходит молча, слова не нужны, слова лишние и вредные здесь и сейчас - и оба чувствуют это и благодарны друг другу за это чувствование. Только взгляды, прикосновения, вздохи и стук сердец - или это стук расшатанной кровати?
Освобождённый член как на пружинах устремляется в потолок, девушка отбрасывает плавки и осторожно берётся за него. Она знает, что делать с этой штукой, у неё есть некоторый опыт - но пока она колеблется, проявлять его или нет, парень тянет её к себе, буквально двигая вдоль своих ног, и она наезжает на столбик своей мягкой и влажной, да нет, мокрой уже, щелью и со стоном трётся об него, поверхностно, без проникновения, как (слухи не всегда врут) трутся они иногда друг об друга с сокоешницей Маринкой.
Но тело, на котором она сидит, совсем не маринкино, и она не раз представляла себе, как усядется именно на него, на этого парня (справедливости ради отметим, что кроме него место в её пододеяльных грёзах находилось ещё для нескольких парней с потока и из общаги, и только для Юрки, который домогался её без юношеской неуклюжести остальных и таки однажды по пьянке добился-таки минета, чем окончательно от себя и отвратил, не нашлось, почему и обломался сей опытный ловелас). А парень очень хочет продолжения, но не знает, как это сделать - то есть теоретического багажа у него вдоволь (в том числе и от того самого Юрки, который не прочь быть наставником молодых), но в багаже отсутствует важный момент - как, собственно, быть с девственницами?
Он двигает девушку чуть выше, на самый кончик члена, чувствуя влажность и идущее из глубины тепло, и понимая, что это ОНО, то самое, но как туда идти, чтобы не сделать больно и не испортить весь кайф - не знает. И девушка не знает, трётся по поверхности, резкими движениями бёдер предотвращая попытки проникнуть глубже - больно же, и страшно, хотя и хочется, да и сомнения ещё есть - а строит ли, а может, не надо? И тогда парень подключает руки - указательный палец его, аккуратно раздвинув странно тёмные (он привык, что у девушки светлые волосы, хотя и знает в принципе, что её природный цвет - тёмно-русый) завитки, погружается во влажные складки.
Девушка, и без того уже возбуждённая донельзя, стонет в голос, ложится на парня и вцепляется неожиданно сильными руками. Но палец уже на месте, и частыми движениями гладит явственно прощупывающийся между нижних губ бугорок. Девушка дрожит. Девушка стонет. Молчание нарушается её тихим "Ой", ещё раз, потом "ой, я сейчас умру".
Парень дотягивается губами до её плеча, потом вдоль шеи до уха. Всё её тело покрывается мурашками, стоны превращаются в короткие вскрики. Каким-то чутьём угадав, что это тот самый момент, парень второй рукой резко нажимает ей на поясницу, двигая навстречу бёдрами - и чувствует, как замерший у входа член плавно входит внутрь, в жаркую, тугую глубину.
Девушка дёргается, но момент выбран верно, она тоже не может и не хочет останавливаться, и уже сама двигается на члене, не понимая, вскрикивает она от боли или от наслаждения. Парень вытаскивает руку, прижимает девушку к себе обеими руками, целует её мокрое от пота тело. Комната куда-то плывёт и растворяется, уличный шум пропал ещё раньше, есть только она, горячая и мокрая, стонущая и извивающаяся. И они содрогаются уже вместе, сцепившись и слившись в единое "животное с двумя спинами", как говорил циник Шекспир
Потом опьянение потихоньку сползло, вновь стали слышны шарканье лопат и гул троллейбусов, голоса и подошвы в коридоре... Жизнь шла своим чередом, и только для этих двоих она стала другой - ещё более захватывающей и интересной, и тем прикольнее, что никто ещё об этом не знает
Кроме Маринки, которая пришла в самый разгар веселья, не смогла открыть дверь, по доносящимся звукам мгновенно сообразила, что происходит, и обиженная ушла "пережидать землетрясение" - устоявшийся термин общажного новояза для такой вот вынужденной эмиграции из собственной комнаты. Но о том, где, с кем и как пережидала землетрясение Маринка, здесь я рассказывать не буду, скажу лишь, что когда она вернулась, от обиды её не осталось и следа, и всю ночь девушки о чём-то болтали - и не только болтали. Но уж при этом-то меня точно не было и быть не могло.
Срамные пятиминутки
Оксана - моя одногруппница в институте. Мы второкурсники. Она родом из Белоруссии, у неё есть бойфренд. Красивая - 170 см, крепкое тело, грудь - 2-3 размер. Скромная девочка, простая и беззащитная. В её жизни было 3 сексуальных партнёра, включая меня. Кончает она только со мной. Благодаря этому, она мне полностью подчиняется. Я же пользуюсь ей для удовлетворения похоти. Её половая жизнь началась 1,5 года назад с изнасилования (бойфрендом). Странно, она говорит, что я нежный, что полностью свободна со мной.
Секрет её оргазма прост. Внутри влагалища есть точка, до которой нужно жёстко дотрагиваться. И всё! Только хуем до неё толком не достанешь. Или пальцем, или чем - нибудь длинным. При этом ей надо, что бы кто-то её так дрочил, не она сама. Кончать она очень хочет, если больше недели её не замечать - подойдет сама.
Она согласна. Вместо второго часа лекции я веду её ебаться. На четвёртом этаже в конце коридора есть неработающий туалет. Закрывается изнутри. Внутри тесновато, белый кафель, журчит вода. Щеколда защёлкнута.
- Раздевайся!
Расстёгиваю ей молнию сзади на платье. Она слегка торопится, уже возбуждена. Дальше сама. Снимает платье, майку, лифчик, туфли колготки, трусы. Её тело покрыто"гусиной кожей" , тёмно- красные соски напряглись. Поглаживаю её груди, спускаюсь руками по её телу. Круглый живот. Одним пальцем забираюсь в пупок. Она шумно вздыхает. Кончиками пальцев трогаю низ живота. Видно, что ей очень приятно. Приближаюсь к волосам на лобке. Задерживаю движение, она двигает бёдрами вперёд.
- Нравится?
- Да.
Трогаю пизду. Она закрывает глаза и стонет от удовольствия. Провожу пальцами по бёдрам, она прислоняется ко мне, прижимаясь к хую. Я глажу её жопу, ноги сзади. Потом зажимаю один сосок зубами и языком тру его, то же с другим. Она уже подвывает, пытается трогать мой хуй.
-Полижи мне - просит она. Сажаю её на подоконник и, она широко раздвигает ноги, и лижу её мокрое влагалище. Когда язык щекочет клитор, она начинает стонать. Мне очень это нравится.
Ставлю Оксану раком к унитазу. Этого она как раз и хочет. Упирается руками в унитаз, раздвигает прямые ноги, насколько позволяют узкие стены, прогибается, выставив жопу, что бы мне было удобно. Сегодня у меня с собой отломанный кусок деревянной лакированной указки. Закруглённый в конце толщина - 1,5-2 см. Ввожу медленно, под её протяжный стон, до упора, и не двигаю. Девочка не может терпеть- подёргивает бёдрами, старается крутить пиздой.
- Давай, еби, Дима, пожалуйста.
Насладившись, начинаю трахать её указкой, как она любит - что бы Выходила почти полностью, а во время фрикций был контакт со стенкой влагалища. Она при этом мычит и подмахивает.
Приятно смотреть, как дёргается её тело, жаждущее оргазма, как трясётся её красивая грудь. Через 5-6 минут она дрожащим голосом начинает умолять:
- Быстрее, быстрее, Димочка, - и сама дёргается сильнее.
Я ускоряю движения. Она замолкает, перестаёт дёргаться, сдвигает ноги ближе, На спине блестят капельки пота, затем напрягается и, с громкими стонами кончает. Я сажаю её на унитаз, вставляю хуй ей в рот(она наклоняется), ебу пол минуты и тоже кончаю. Сперму она глотает.
Мы отдыхаем, затем она одевается, идем к аудиториям. Её взгляд какой- то затуманенный, медленно возвращается к жизни.
- Спасибо, Димка, - всегда говорит она мне.
Секрет её оргазма прост. Внутри влагалища есть точка, до которой нужно жёстко дотрагиваться. И всё! Только хуем до неё толком не достанешь. Или пальцем, или чем - нибудь длинным. При этом ей надо, что бы кто-то её так дрочил, не она сама. Кончать она очень хочет, если больше недели её не замечать - подойдет сама.
Она согласна. Вместо второго часа лекции я веду её ебаться. На четвёртом этаже в конце коридора есть неработающий туалет. Закрывается изнутри. Внутри тесновато, белый кафель, журчит вода. Щеколда защёлкнута.
- Раздевайся!
Расстёгиваю ей молнию сзади на платье. Она слегка торопится, уже возбуждена. Дальше сама. Снимает платье, майку, лифчик, туфли колготки, трусы. Её тело покрыто"гусиной кожей" , тёмно- красные соски напряглись. Поглаживаю её груди, спускаюсь руками по её телу. Круглый живот. Одним пальцем забираюсь в пупок. Она шумно вздыхает. Кончиками пальцев трогаю низ живота. Видно, что ей очень приятно. Приближаюсь к волосам на лобке. Задерживаю движение, она двигает бёдрами вперёд.
- Нравится?
- Да.
Трогаю пизду. Она закрывает глаза и стонет от удовольствия. Провожу пальцами по бёдрам, она прислоняется ко мне, прижимаясь к хую. Я глажу её жопу, ноги сзади. Потом зажимаю один сосок зубами и языком тру его, то же с другим. Она уже подвывает, пытается трогать мой хуй.
-Полижи мне - просит она. Сажаю её на подоконник и, она широко раздвигает ноги, и лижу её мокрое влагалище. Когда язык щекочет клитор, она начинает стонать. Мне очень это нравится.
Ставлю Оксану раком к унитазу. Этого она как раз и хочет. Упирается руками в унитаз, раздвигает прямые ноги, насколько позволяют узкие стены, прогибается, выставив жопу, что бы мне было удобно. Сегодня у меня с собой отломанный кусок деревянной лакированной указки. Закруглённый в конце толщина - 1,5-2 см. Ввожу медленно, под её протяжный стон, до упора, и не двигаю. Девочка не может терпеть- подёргивает бёдрами, старается крутить пиздой.
- Давай, еби, Дима, пожалуйста.
Насладившись, начинаю трахать её указкой, как она любит - что бы Выходила почти полностью, а во время фрикций был контакт со стенкой влагалища. Она при этом мычит и подмахивает.
Приятно смотреть, как дёргается её тело, жаждущее оргазма, как трясётся её красивая грудь. Через 5-6 минут она дрожащим голосом начинает умолять:
- Быстрее, быстрее, Димочка, - и сама дёргается сильнее.
Я ускоряю движения. Она замолкает, перестаёт дёргаться, сдвигает ноги ближе, На спине блестят капельки пота, затем напрягается и, с громкими стонами кончает. Я сажаю её на унитаз, вставляю хуй ей в рот(она наклоняется), ебу пол минуты и тоже кончаю. Сперму она глотает.
Мы отдыхаем, затем она одевается, идем к аудиториям. Её взгляд какой- то затуманенный, медленно возвращается к жизни.
- Спасибо, Димка, - всегда говорит она мне.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)