Произошло это давно. Я учился на первом курсе. Началась первая в моей жизни сессия. До экзаменов оставалось ещё несколько дней, а у меня не было ещё двух зачётов, в том числе и зачёта по английскому. Препод назначил мне прийти 3 января, чтобы сдать все долги. Но посколько только что наступил Новый год и несовсем ещё отболела голова от отмечания оного, приготовиться, конечно же, времени не было, да и не хотелось. И вот я пришёл в инст, на английский с полным не знанием того, что мне делать. Кабинетов английского у нас в интсе навалом и мне пришлось изрядно побегать прежде чем найти нашего препода. Кстати, преподом была старушка, у которой никак на халяву получить зачет не получалось.
Так вот, ища эту старушку, я бегал по кабинетам и в одном из них увидел молодую преподовательницу. Раньше я видел её всего лишь пару раз. Она сидела в кабинете одна, зайдя в кабинет, я спросил, не знает ли она где находиться и назвал имя нашей старушки. Она ответила, что не знает, но тут же добавила: - А может я чем-нибудь смогу помочь? и невероятно посмотрела на меня. Я ответил, что наврятли. Найдя, наконец-то, нашу старушку, я увидел, что в кабинете с ней сидит до хрена народу и просто здать ей будет не возможно. Постояв немного и подумав, я вспомнил про молодую преподовательницу и подумал, а может она мне зачёт поставит. С этой мыслью, я отправился к ней в кабинет. Я зашел, она меня сразу заметила и спросила: Ты вернулся?
- Да, - ответил я и сел за парту, прям перед её столом. Я сразу постарался объяснить её, что мне нужен зачёт, долгов много, здавать их нет возможночти и т.п. Она спокойно спросила как меня зовут, я ответил, на что она также спокойно представилась сама.
- Долгов много? - спросила она.
- Куча, - честно ответил я.
- Я согласна поставить тебе зачёт, если ты его заработаешь, - сказала она.
- Как? Где? - поинтересовался я.
- В постели, - спокойно ответила она и улыбнулась, - понимаешь, - продолжала она сядясь рядом со мной, - у меня давно мужика не было, а ты парень симпотичный. Вообщем, ты меня трахнешь и если мне это понравиться, то считай, что зачёт у тебя в кармане.
Я обалдел от такого предложения и несколько секунда не мог ничего ответить. Потом призадумавшьсь, я решил а почему бы нет. Такой удобный случай выдаётся и бабу классную трахнуть и зачёт получить.
- А давайте попробуем, - ответил я.
- Хорошо. Идём ко мне домой.
Мы встали, оделись и отправились к ней домой. По дороге она интересовалась мной: на каком напрвлении учусь, почему долгов так много, как дела с другими предметами и т.п. Всю дорогу я настраивался на невероятно яротсный и продолжительный секс.
И вот мы пришли к ней домой, судя по всему жила она тут одна. Стоило ей закрыть дверь, как я начал раздевать её. Недолго думая я снял с неё всё и изумился её невероятно красивому телу. Ближняя комната была кухня, туда мы и направились. Там стоял большоя стол, на который я её и посадил. Я начал ласкать её, целовать всё её тело. Член стоял, и был уже давно готов начать отрабатывать мой зачёт. Я достал его. Она изумилась ему и сказала, что он давольно-таки не плохой и самый большой, которым её когда-нить трахали. Ничего не ответив, я положил её на стол и с размаха всадил в неё свой член. Она ойкнула, а я с большим размахом начал трахать её. Она стонала. И через несколько минут задрожала и кончила. Я отсановился. Полежав немного она сказала:
- А тебе действительно нужен этот зачёт, - и улыбнулась.
- Ещё как, - ответил я и перевернул её, так чтоб она встала на ноги, но само туловище продолжало лежать на столе. Передо мной предстала её красивая попка. Подогнав член ко входу в её попку я большим толчком всадил его на всю длину ей в задницу. Она вскрикнула и сказала, что её еще не трахали в попу. - Хорошо, значит я буду превым, - ответил я и с силой и большим размахом начал гонять поршень у неё в заду. Она кричала. Через несколько минут она ещё раз кончила. Её тело задрожало и тем самым вызвав и моё извержение.
Я всадил как можно глубже её свой член в попу и изверг невероятное количество спермы вглубь её кишок. Когда извержение кончилось, я вынул член из её попы. - Не плохо, - сказала она.
- Да, - согласился я, - но это ещё не конец. И мой член снова встал приготовясь до конца и стопроцентно заработать мне зачёт. Рядом со сталом стоял стул, на какорый я тут же и сел. Взяв свою партнёршу, я подвёл её к себе поближе и насадил влагалищем на свой член. Она начала прыгать на нём, а я взявшись за её бедра старался как можно сильнее опускать её на мой член.
Очень быстро она получила третий оргазм, после которого просто свалилась на меня. Приподняв её, я достал член. И попросил, чтоб она тоже меня довела до оргазма. Она села на пол и начала страстно сосать. Через некоторое время я изверг ей второю струю спермы в рот. Она с жадностью всё это проглатила, после чего очистила мой член от остатков спермы. Как только член оказался чистым, она отпустила его, встала и сказала:
- Давай зачётку. Думаю ты честно сегодня заработал зачёт. Я ей принёс зачётку, в которую она поставила зачёт по ин. язу. Тут же после этого я оделся, собрался, поблагодарил её и отправился отмечать полученный зачёт. На прощание она сказала: - Если будут снова проблемы, ты знаешь к кому обращаться, - и улыбнулась. Что я могу сказать Вам в заключении. Английский у нас был ещё два года и как Вы понимаете ещё не раз я забегал за зачётом к своей спасительнице.
Показаны сообщения с ярлыком секс студенты россия. Показать все сообщения
Показаны сообщения с ярлыком секс студенты россия. Показать все сообщения
четверг, 1 января 2009 г.
Ленка (Что такое не везет)
Дело было на первом курсе. Мы собирались у братана в общаге, что бы попить водки. Я у него еще не был, поэтому заблудился, перепутав этажи.
Толкнув дверь, я очутился в маленькой прихожей, отгороженной от входа большим шкафом. На одежду я не обратил внимания и шагнул внутрь. В центре комнаты на табуретке спиной ко мне сидела девушка. Ее подруга - блондинка, видимо делала ей прическу: на одной из кроватей были разбросаны помада, расчески и т.п., а ее темные волосы были растрепаны в разные стороны.
По случаю жаркой погоды одеты они были более чем легко: только тонкие полоски трусиков прикрывали их бедра.
Подруга посмотрела на меня с немым вопросом: "Что тебе надо?" Но не ойкнула, не бросилась искать чем бы прикрыться.
- Извини, - сказал я. - Я искал друга и заблудился.
Она кивнула. Услышав звук моего голоса, черненькая не повернулась, но произнесла:
- Парни живут на третьем и пятом, а девченки - на втором и четвертом. - И добавила, видимо полностью усомнившись в моих умственных способностях: Это - второй.
Блондинка улыбнулась, подтверждая сказанное, одновременно легко толкнула подругу в плече.
- Простите, если побеспокоил, - сказал я. - Просто я впервые очутился в подобном лабиринте.
- Здесь немудренно заблудиться, - подтвердила она, переступая с ноги на ногу.
Брюнетка встала и подошла вплотную ко мне. Мой член дал знать, что она ему очень понравилась. Второй раз в жизни уши мои покраснели. Смутила меня мысль, что я навязываюсь. Но она успокоила меня, дотронувшись ладонью до моей ширинки и внимательно посмотрев в глаза. Взгляд мой в тот момент был чист, невинен и полон раскаяния в совершенной ошибке.
- Ты очень спешишь к своему другу? - спросила она так, что я понял : "пожалуй нет". - Моей подруге ты понравился. Посмотрим, сможешь ли понравиться и мне.
Ее рука скользнула к моему ремню. За него она потянула меня дальше в комнату. Буквально сразу споткнулась о низенькую спинку кровати и плюхнулась на матрас. Теперь ее лицо оказалось в ровень с моими брюками. Блондинка убрала в сторону табуретку и, взяв меня за плечи, поцеловала в губы. Теперь я знал куда деть руки и первая оторопь от такой активной атаки прошла. Ее груди были маленькие и упругие, каждая легко умещалась в моей ладони. Поцелуй был мягким и долгим. Пока он длился, брюнетка успела стянуть вниз все, что прикрывало мое естество, при этом у нее вырвался сладкий вздох.
- И почему ты скрывал такое богатство? - сказала она, взвешивая член в руке.
Блондинка оторвалась от моих губ и опустила взгляд вниз. 17 см возбужденной плоти я не назвал бы гигантским размером. Видимо дело было не в габаритах, а в чем-то еще, для меня не понятном. Теперь уже она взяла его в руку, я брюнетка стала перебирать яички.
- Мы хотим, что бы ты сделал одну вещь, - сказала блондинка, - даже если она покажется тебе странной.
- Я уже разучился удивляться, - мои слова были истинной правдой.
- Мы хотим, что бы ты кончил.
- Я не против.
- Нет. - прервала меня брюнетка. - Мы хотим, что бы ты это сделал сам. Без нашей помощи. И как можно более эффектней.
- Вы серьезно?
Взглад показал, что она не шутит.
- Хотите стриптиз?
- Пожалуйста, - попросила блондинка. - Я этого никогда не видела.
Ее рука уже лежала на лобке, а средний палец явственно двигался вдоль щели, прикрытой тонкой материей. Нужно было принимать решение.
- Распологайтесь, - показал руками на кровати и натянул штаны.
Они с моментальной быстротой избавились от остатков одежды и приготовились к моему выступлению.
Я отвернулся к шкафу. "Черт бы меня побрал, - думал я. - Вечно вляпаюсь в историю из которой не знаю как выбираться." Самым разумным было бы уйти, но я еще никогда не отступал. Если отступить один раз - спасуешь и в другой. "Хоть бы музыку какую..." Шлепнул по клавише магнитофона. "Армия любовников", - узнал я знакомую мелодию и повернулся к зрителям.
Рассказывать о танце - самое неблагодарное дело. А о танце в котором избавляешься от одежды - тем более. Когда на мне уже ничего не осталось, я взял член в правую руку и начал драчить. Потом повернулся боком и стал двигать взад-вперед тазом так, что бы им было видно, как красная головка члена, заключенная в кольце моих пальцев исчезает и вновь появляется из-под толстой кожи. Касясь на них, я видел, что девченки смотрят во все глаза и увлеченно мастурбируют. При этом то одна, то другая закатывают глаза не всилах совладать с собой. А танец продолжался...
Первой кончила блондинка. Она вздрогнула, схватилась обеими руками, поджала ноги к груди и затихла.
В этот момент кончила и брюнетка. Спазм, охвативший ее тело, заставил ее перевернуться на живот. Встать раком. Это не было приглашением к действию. Но мне было начхать. Не долго думая я всадил свое оружие. Такого развития событий она явно не ожидала. Выпрямилась, изогнулась, схватилась руками за голову и застонала. Я сжал одну грудь рукой, а другой дотронулся до клитора. Судороги били уже нас обоих.
Затем она вырвалась из моих объятий и, чуть дыша, упала лицом на кровать. Блондинка взирала на это, свернувшись калачиком вокруг подушки. Заниматься ей почему-то не хотелось. Член мой потихоньку стал вянуть. Делать здесь дальше было нечего. Я оделся и вышел из комнаты.
Парни уже все собрались.
Про свое приключение я молчал и только жадно курил.
В дверь постучали. Санька пошел открыть. Из-за шкафа раздались явно женские голоса. Они то ли просили прощения за опоздание, то ли представляли кого-то незнакомого. Может быть и то и другое вместе.
Потом они зашли в комнату. Три девушки, двух из которых - блондинку и брюнетку - я уже сегодня видел.
- Знакомьтесь, - сказал Санька, обнимая блондинку.
- А нас представлять не надо, - пошутил Колька, вставая к брюнетке. - Не так ли?
Они крепко (наверное по-дружески) поцеловались.
Третью девушку представили Леной. На фоне своих подруг она смотрелась, как гусыня в стае лебедей.
Через некоторое время, улучив момент когда на нас никто не обращал внимания, брюнетка наклонилась к моему уху и, улыбаясь, прошептала: "Это - твой бонус". Зато бонус не нравился мне. И потом, я достаточно не уютно чувствовал себя в этой обстановке. Что бы сказал братан, если б узнал, что пол-часа назад я трахал его подругу?
В общем к началу дискотеки я порядком надрался и решил идти домой, объявив об этом во всеуслышанье.
- Ой, - произнесла Лена, - А я хотела попроситься у тебя переночевать. А то мне возвращяться далеко.
Колан осел. "Ну, ты даешь", - говорил его взгляд. Я кивнул и пожал плечами одновременно. Вы думаете я должен был разрушить восхищение своих товарищей отказом переспать с ней?
- Хочешь переночевать - пошли сейчас.
Думаете отказалась? Как бы не так, если начало невезти - так уж до конца.
Усадив ее в комнате, я пошел на кухню проблеваться и заварить кофе. Это занятие заняло у меня порядочно времени, так как разум несколько раз уносился в неведомые дали. В конце-концов я не собирался за ней ухлестывать. Я хотел сегодня напиться и только...
В комнату я вошел как мне казалось твердо стоя на ногах. Поставил кофе на стол. Ленка, видимо твердо решив пиометь сегодня меня, уже постелила постель и лежала прикрывшись простыней. Увидив кофе, она поднялась, обмотала себя ей и в этом наряде подсела ко мне за стол.
"С меня хватит, - подумал я. - Ты этого со мной не сделаешь."
Сделала. Сумела. Едва я рухнул на диван и попытался забыться, чья-то теплая рука скользнула к моему члену. Затем, поняв что так просто от меня ничего не добиться, руку сменил рот. И, через некоторое время, мой предатель заявил о своих намерениях.
"И чё ко мне все привязались?" - подумал я. Взял ее за ногу и повернул так, что бы пизда оказалась над моим ртом. Сначала она продолжала колдовать где-то у меня внизу, затем замерла. Кончила внезапно. Рухнула, зажав голову в тиски своих ног. Я приподнял ее ноги, что бы освободить уши, но тут мой нос уперся в ее клитор. Она задергалась и двинула коленкой мне по башке.
Я был зол. Во-первых, потому что я не хотел сегодняшней ночи. Во-вторых, потому что меня, пьяную скотину, двинули по башке. В-третьих, потомк что еще не кончил.
Я встал на колени и поднял вверх ее худую задницу, намереваясь всадить ей по самые гланды. Видно было, что она устала, но меня сейчас это не интересовало.
- Пожалуйста подожди, - умоляюще прошептала она и прикрыла вход рукой.
"Че ждать? - еще больше разозлился я. - Ты сама этого хотела."
Один вход был закрыт, и я перенацелился на другой. Я насколько смог раздвинул ее ягодицы и медленно, струдом вошел внутрь. Она охала и постанывала, кусала губы, но не вырывалась. Если бы она попыталась сопротивляться я, наверняка, остановился бы, но... Все-таки я слаб. Я сжалился и стал действовать со всей нежностью на которую способен. Постепенно она пробудилась и кончили мы вместе.
- Хочешь анекдот? - спросила она за завтраком. - Может ли девушка трижды побывать замужем и остаться целкой?
Я пожал плечами. Голова трещала и надо было идти на лабораторную.
- Может, - продолжила она, - если первый муж - ученый. Ему всегда некогда. Второй - француз. Ему подавай в рот. Третий - арменин. Ему в зад... - Она горько улыбнулась. - Вот так и становятся лесбиянками.
Кусок застрял у меня в горле. Кажется я понял цель ее визита. Но поздно. День невезения кончился.
Толкнув дверь, я очутился в маленькой прихожей, отгороженной от входа большим шкафом. На одежду я не обратил внимания и шагнул внутрь. В центре комнаты на табуретке спиной ко мне сидела девушка. Ее подруга - блондинка, видимо делала ей прическу: на одной из кроватей были разбросаны помада, расчески и т.п., а ее темные волосы были растрепаны в разные стороны.
По случаю жаркой погоды одеты они были более чем легко: только тонкие полоски трусиков прикрывали их бедра.
Подруга посмотрела на меня с немым вопросом: "Что тебе надо?" Но не ойкнула, не бросилась искать чем бы прикрыться.
- Извини, - сказал я. - Я искал друга и заблудился.
Она кивнула. Услышав звук моего голоса, черненькая не повернулась, но произнесла:
- Парни живут на третьем и пятом, а девченки - на втором и четвертом. - И добавила, видимо полностью усомнившись в моих умственных способностях: Это - второй.
Блондинка улыбнулась, подтверждая сказанное, одновременно легко толкнула подругу в плече.
- Простите, если побеспокоил, - сказал я. - Просто я впервые очутился в подобном лабиринте.
- Здесь немудренно заблудиться, - подтвердила она, переступая с ноги на ногу.
Брюнетка встала и подошла вплотную ко мне. Мой член дал знать, что она ему очень понравилась. Второй раз в жизни уши мои покраснели. Смутила меня мысль, что я навязываюсь. Но она успокоила меня, дотронувшись ладонью до моей ширинки и внимательно посмотрев в глаза. Взгляд мой в тот момент был чист, невинен и полон раскаяния в совершенной ошибке.
- Ты очень спешишь к своему другу? - спросила она так, что я понял : "пожалуй нет". - Моей подруге ты понравился. Посмотрим, сможешь ли понравиться и мне.
Ее рука скользнула к моему ремню. За него она потянула меня дальше в комнату. Буквально сразу споткнулась о низенькую спинку кровати и плюхнулась на матрас. Теперь ее лицо оказалось в ровень с моими брюками. Блондинка убрала в сторону табуретку и, взяв меня за плечи, поцеловала в губы. Теперь я знал куда деть руки и первая оторопь от такой активной атаки прошла. Ее груди были маленькие и упругие, каждая легко умещалась в моей ладони. Поцелуй был мягким и долгим. Пока он длился, брюнетка успела стянуть вниз все, что прикрывало мое естество, при этом у нее вырвался сладкий вздох.
- И почему ты скрывал такое богатство? - сказала она, взвешивая член в руке.
Блондинка оторвалась от моих губ и опустила взгляд вниз. 17 см возбужденной плоти я не назвал бы гигантским размером. Видимо дело было не в габаритах, а в чем-то еще, для меня не понятном. Теперь уже она взяла его в руку, я брюнетка стала перебирать яички.
- Мы хотим, что бы ты сделал одну вещь, - сказала блондинка, - даже если она покажется тебе странной.
- Я уже разучился удивляться, - мои слова были истинной правдой.
- Мы хотим, что бы ты кончил.
- Я не против.
- Нет. - прервала меня брюнетка. - Мы хотим, что бы ты это сделал сам. Без нашей помощи. И как можно более эффектней.
- Вы серьезно?
Взглад показал, что она не шутит.
- Хотите стриптиз?
- Пожалуйста, - попросила блондинка. - Я этого никогда не видела.
Ее рука уже лежала на лобке, а средний палец явственно двигался вдоль щели, прикрытой тонкой материей. Нужно было принимать решение.
- Распологайтесь, - показал руками на кровати и натянул штаны.
Они с моментальной быстротой избавились от остатков одежды и приготовились к моему выступлению.
Я отвернулся к шкафу. "Черт бы меня побрал, - думал я. - Вечно вляпаюсь в историю из которой не знаю как выбираться." Самым разумным было бы уйти, но я еще никогда не отступал. Если отступить один раз - спасуешь и в другой. "Хоть бы музыку какую..." Шлепнул по клавише магнитофона. "Армия любовников", - узнал я знакомую мелодию и повернулся к зрителям.
Рассказывать о танце - самое неблагодарное дело. А о танце в котором избавляешься от одежды - тем более. Когда на мне уже ничего не осталось, я взял член в правую руку и начал драчить. Потом повернулся боком и стал двигать взад-вперед тазом так, что бы им было видно, как красная головка члена, заключенная в кольце моих пальцев исчезает и вновь появляется из-под толстой кожи. Касясь на них, я видел, что девченки смотрят во все глаза и увлеченно мастурбируют. При этом то одна, то другая закатывают глаза не всилах совладать с собой. А танец продолжался...
Первой кончила блондинка. Она вздрогнула, схватилась обеими руками, поджала ноги к груди и затихла.
В этот момент кончила и брюнетка. Спазм, охвативший ее тело, заставил ее перевернуться на живот. Встать раком. Это не было приглашением к действию. Но мне было начхать. Не долго думая я всадил свое оружие. Такого развития событий она явно не ожидала. Выпрямилась, изогнулась, схватилась руками за голову и застонала. Я сжал одну грудь рукой, а другой дотронулся до клитора. Судороги били уже нас обоих.
Затем она вырвалась из моих объятий и, чуть дыша, упала лицом на кровать. Блондинка взирала на это, свернувшись калачиком вокруг подушки. Заниматься ей почему-то не хотелось. Член мой потихоньку стал вянуть. Делать здесь дальше было нечего. Я оделся и вышел из комнаты.
Парни уже все собрались.
Про свое приключение я молчал и только жадно курил.
В дверь постучали. Санька пошел открыть. Из-за шкафа раздались явно женские голоса. Они то ли просили прощения за опоздание, то ли представляли кого-то незнакомого. Может быть и то и другое вместе.
Потом они зашли в комнату. Три девушки, двух из которых - блондинку и брюнетку - я уже сегодня видел.
- Знакомьтесь, - сказал Санька, обнимая блондинку.
- А нас представлять не надо, - пошутил Колька, вставая к брюнетке. - Не так ли?
Они крепко (наверное по-дружески) поцеловались.
Третью девушку представили Леной. На фоне своих подруг она смотрелась, как гусыня в стае лебедей.
Через некоторое время, улучив момент когда на нас никто не обращал внимания, брюнетка наклонилась к моему уху и, улыбаясь, прошептала: "Это - твой бонус". Зато бонус не нравился мне. И потом, я достаточно не уютно чувствовал себя в этой обстановке. Что бы сказал братан, если б узнал, что пол-часа назад я трахал его подругу?
В общем к началу дискотеки я порядком надрался и решил идти домой, объявив об этом во всеуслышанье.
- Ой, - произнесла Лена, - А я хотела попроситься у тебя переночевать. А то мне возвращяться далеко.
Колан осел. "Ну, ты даешь", - говорил его взгляд. Я кивнул и пожал плечами одновременно. Вы думаете я должен был разрушить восхищение своих товарищей отказом переспать с ней?
- Хочешь переночевать - пошли сейчас.
Думаете отказалась? Как бы не так, если начало невезти - так уж до конца.
Усадив ее в комнате, я пошел на кухню проблеваться и заварить кофе. Это занятие заняло у меня порядочно времени, так как разум несколько раз уносился в неведомые дали. В конце-концов я не собирался за ней ухлестывать. Я хотел сегодня напиться и только...
В комнату я вошел как мне казалось твердо стоя на ногах. Поставил кофе на стол. Ленка, видимо твердо решив пиометь сегодня меня, уже постелила постель и лежала прикрывшись простыней. Увидив кофе, она поднялась, обмотала себя ей и в этом наряде подсела ко мне за стол.
"С меня хватит, - подумал я. - Ты этого со мной не сделаешь."
Сделала. Сумела. Едва я рухнул на диван и попытался забыться, чья-то теплая рука скользнула к моему члену. Затем, поняв что так просто от меня ничего не добиться, руку сменил рот. И, через некоторое время, мой предатель заявил о своих намерениях.
"И чё ко мне все привязались?" - подумал я. Взял ее за ногу и повернул так, что бы пизда оказалась над моим ртом. Сначала она продолжала колдовать где-то у меня внизу, затем замерла. Кончила внезапно. Рухнула, зажав голову в тиски своих ног. Я приподнял ее ноги, что бы освободить уши, но тут мой нос уперся в ее клитор. Она задергалась и двинула коленкой мне по башке.
Я был зол. Во-первых, потому что я не хотел сегодняшней ночи. Во-вторых, потому что меня, пьяную скотину, двинули по башке. В-третьих, потомк что еще не кончил.
Я встал на колени и поднял вверх ее худую задницу, намереваясь всадить ей по самые гланды. Видно было, что она устала, но меня сейчас это не интересовало.
- Пожалуйста подожди, - умоляюще прошептала она и прикрыла вход рукой.
"Че ждать? - еще больше разозлился я. - Ты сама этого хотела."
Один вход был закрыт, и я перенацелился на другой. Я насколько смог раздвинул ее ягодицы и медленно, струдом вошел внутрь. Она охала и постанывала, кусала губы, но не вырывалась. Если бы она попыталась сопротивляться я, наверняка, остановился бы, но... Все-таки я слаб. Я сжалился и стал действовать со всей нежностью на которую способен. Постепенно она пробудилась и кончили мы вместе.
- Хочешь анекдот? - спросила она за завтраком. - Может ли девушка трижды побывать замужем и остаться целкой?
Я пожал плечами. Голова трещала и надо было идти на лабораторную.
- Может, - продолжила она, - если первый муж - ученый. Ему всегда некогда. Второй - француз. Ему подавай в рот. Третий - арменин. Ему в зад... - Она горько улыбнулась. - Вот так и становятся лесбиянками.
Кусок застрял у меня в горле. Кажется я понял цель ее визита. Но поздно. День невезения кончился.
Это было давно
Почти реальная история из общажной жизни конца 80-х.
Это было давно, когда лето было теплее, вода мокрее, а на рубль можно было прожить день, не особенно себя ограничивая. А может, это просто было тогда, когда мы были моложе и острее. Да, лет прошло уже немало, еле шагающие тогда карапузики уже вовсю влюбляются, жизнь изменилась так, что реальные истории тех лет кажутся бывшим карапузикам анекдотами или страшилками
В общем, был я молодой, жил в общаге, было лето и делать мне было особенно нечего - какие-то осколки учёбы иногда, работа по ремонту (чтобы не ездить осенью на поля Нечерноземья), много музыки и ночных разговоров за жизнь - и конечно, девушки. Такие же студентки, живущие в той же общаге, и по случаю жары ходящие в совершенно символических халатиках. Вот про одну из них я и расскажу.
Итак (как говаривал знатный сердцеед Александр Сергеич) она звалась... Не скажу я, как она звалась, она замужем давно, и фиг его знает, с какими чувствами вспоминает (и вспоминает ли). Ещё у неё было прозвище, и прозвище довольно уникальное. Им обычно её и называли, и за глаза, и в глаза. Была она тоненькая, даже странно тонкая (что-то сегодня классики лезут, это уже граф Лев), очень лёгкая (это я знал прекрасно - не раз случалось на руки поднимать - и в шутку (в которой, как водится, доля шутки), и через канаву перенося или, к примеру, в лодку вытаскивая (а когда c другом вдвоём, каждый за одну руку - и вовсе взлетала)), но вовсе не тощая. Как ей это удавалось - дело тёмное, скорее, всё же по молодости и по постоянному "турборежиму" организма - была она (а может, и сейчас такая, давно не видел, очень давно) непоседой и живчиком.
Ну таки хватит старческим воспоминаниям предаваться, пошли ближе к делу. К истории, которая произошла со мной, или произошла не со мной... Или всё-таки произошла - какая, собственно, разница, "кто, где, кого"? В общем, диспозиция такова:
Лето, вторая половина дня, прожаренная до истомы солнечная сторона здания, маленькая комната с большим трёхстворчатым окном. В комнате сидят парень и девушка, и делают вид, что решают какую-то РГР. Собственно, работа их не особенно интересует, парень таких перерешал кучу (маленький бизнес "для умных"), девушка тоже могла бы, но зачем, если есть кто-то, кто легко, а потому и с удовольствием это сделает), интересует их совсем другое - но они старательно не подают вида, хотя оба знают, что другой знает... Но простая мысль не маяться фигнёй, а сделать что хочется, их посещает только в принципе. Напомню - годы достаточно давние, да и ребята достаточно молодые, девственники, скромники и всё такое... Несмотря на весьма значительный теоретический опыт - общага - это не только место обитания, это и информационная среда, чем-то подобная той, которая только возникнет через не так уж мало лет в компьютерных сетях.
И вот они сидят, косятся друг на друга, иногда "невзначай" задевая за какую-нибудь часть тела - благо тела совсем рядом и лишнего на них, прямо скажем, немного - жара... На девушке халат, из которого она несколько выросла, парень в нарочито криво обгрызенных под шорты джинсах - по стране победно расползается идеология панка. Разговор идёт вроде бы и ни о чём - от общажных сплетен незаметно переходя на проблемы мироздания, обстановку на личных фронтах, музыке (техника и политика девушке неинтересны). Они считаются друзьями - и действительно у них много общего - музыка, образ жизни... Но обговорено уже всё не по разу, и сидят они тут не для этого, вот только перейти к более решительным действиям - никак не могут собраться.
Из окна слышится привычный шум - с гулом прокатываются троллейбусы, кто-то куда-то спешит, где-то гремят посудой. Скоро вечер, солнце ещё вовсю жарит, но воздух уже другой, и звуки уже другие, и запахи. Хотя основным запахом упорно лезет в окно запах горячего асфальта - на улице ремонт.
- Ну сколько же можно дымить! возмущается девушка, подходя к окну. Её светлые крашеные, слегка завитые волосы рассыпаны по плечам, из-под выцветшего халата торчат тонкие, но оформленные ноги и руки, покрытые ровным загаром (полученным здесь же у окна и на крыше, куда периодически вылезает позагорать половина населения).
- Да не особо они и дымят. Даже приятно.
- Зато вредно. И, между прочим, особенно для мужчин.
- Почему?
- Ну, вот говорят так.
- А, про это... Не знаю, я как-то не боюсь. Даже рад бы немного понизить.
- А что так?
- А чтоб не напрягаться... Лишний раз.
- А почему лишний?
- Ну, вот сижу, никого не трогаю, починяю примус - твой между прочим - а тут ты ходишь, и мешаешь примус починять.
- А тебе что больше нравится, примус починять или отвлекаться?
- Как тебе сказать... Ты-то как думаешь?
Девушка поворачивается от окна. Теперь их разделяет стол и она немного наклоняется вперёд. Символический халатик не скрывает уже ничего, и парень не может оторвать глаз от маленьких твёрдых грудок, за которыми виднеется живот.
- Если так - то отвлекаться - произносит он, не двигая взгляд.
- Ой! - девушка выпрямляется - а ты и рад подглядывать!
- Я не подглядываю, а просто смотрю
- И как, красиво?
- Ещё бы!
- Врёт и не краснеет (у девушки небольшой комплекс по поводу размеров груди. Девушка почти каждый день ест капусту и ходит в "качковку" делать жим лёжа).
- А куда ещё краснеть, и так красный. И, между прочим, не вру. И ходишь ты красиво - добавляет парень, вспоминая тёмные ноги из-под блеклого халата.
- Вот так? - говорит девушка, снова отходя к окну, теперь уже намеренно вышагивая, замедляя движения и покачивая бёдрами.
- Так - тоже.
- А первый раз как?
- А первый - не как модель, а как живая и настоящая.
В это время за окном что-то громыхает, запах асфальта становится сильнее. Девушка выглядывает в окно, словно очередной самосвал - что-то новое и интересное. Халатик ползёт ещё выше, открывая ноги во всём их великолепии. Парень тоже заинтересовался самосвалом, подходит и выглядывает. Открыта только одна створка, и проём узкий, они неизбежно сталкиваются плечами, боками, бёдрами
Рабочие возятся внизу, закидывая просыпавшийся мимо ковша укладчика асфальт, но молодым людям уже совсем не до них. Замерев в окне, боясь спугнуть момент, они вслушиваются в ощущения. Казалось бы, чего необычного - просто касание. И не в первый раз, и ничего особенного... Особенное только ощущение. Ощущение близости.
Парень понимает, что сейчас этот миг закончится, девушке надоест изображать интерес к процессам асфальтоукладки, и всё опять соскочит "на круги своя". И он наконец решается. Его рука ложится на её талию. Девушка делает вид, что ничего не произошло, но прижимается теснее. Парень раскрывает ладонь шире, стремясь вобрать, охватить, почувствовать как можно большую площадь мягкого девичьего бока. Бок шевелится. Девушка дышит.
Дыхание её становится глубже и чаще. Парень подключает вторую руку, для чего ему приходится сдвинуться чуть назад, касаясь торчащим из-под драной джинсы шорт бедром открывшегося под краем задравшегося халатика бедра девушки. Девушка приподнимается, отталкиваясь от окна и при этом без всякой задней мысли упираясь в парня едва прикрытыми ягодицами. Для него это как знак судьбы - и повод переместить руки, с талии на бёдра и ниже - а потом выше, чуть замирая от наглости, но выше и выше.
Ноги, бёдра, узкая полоска, по сути одна резинка, и снова талия - но уже без халата. Он опять чувствует руками, как она дышит, ощущает стук сердца - резкий и частый. Его сердце колотится так же, словно у самого горла - он ещё не верит и боится спугнуть короткий миг. Но девушка вовсе не намерена прерывать этот миг, она выпрямляется и прижимается к парню спиной. Он, набравшись решимости и даже сглотнув от волнения, аккуратно целует её макушку. Жжёные-пережжёные от экспериментов с окраской волосы, слабый запах лака, тепло её кожи. Девушка вдыхает, приоткрыв губы, медленно поворачивается и прикрывает глаза.
Целоваться молодые люди умеют - даже друг с другом. Ещё одно дурачество с подтекстом - а теперь уже и не дурачество, уже без оговоренного "это ж не всерьёз". И целуются они на всю, как умеют. Её губы прохладные, а язык горячий. А под руками парня - гладкая кожа её спины, и руки разбегаются по ней, выше, к изгибу плеча, и ниже - там, где резинка боков переходит в треугольник тонкой ткани.
Девушка переводит дыхание и вновь подставляет губы. Халат задрался, они касаются животами, и парень прижимает девушку всё сильнее, в то время как губы их изображают то ли борьбу, то ли танец. Вдруг девушка спохватывается
- Окно! на нас смотрят кому ни лень! Она знает о мужике с биноклем, любителе подглядывать, и иногда даже дразнит его, загорая у окна. Но сейчас ей совсем не хочется его дразнить, не хочется, чтобы кто-то видел. Девушка разворачивается и задёргивает шторы - кроватные покрывала, привешенные на проволоку (которую парень же и натягивал когда-то). Когда она тянется вверх, край халата поднимается выше трусиков, а поднявшиеся груди отчётливо выделяются под ним торчащими точками сосков.
И парень берётся руками за девушку, вот прямо за всю и сразу - положив одну руку на бедро, другую на грудь. Целуются вполоборота, раз, другой, постепенно вольничая руками - парень под халатом, а девушка по ремню шорт. Тела гладкие и гибкие, а одежда кажется шершавой и грубой, она лишняя, она мешает
Пуговицы её халата под руками, их всего пять... четыре... три... две... ни одной... Халат висит на тоненькой владелице как на вешалке, и под него можно не только запустить руки, но и почти влезть самому, как бы оставляя халат "за кадром".
Оказывается, целоваться, соприкасаясь грудью, намного вкуснее, чем делать то же самое через халат. Впрочем, это молодых людей ничуть не удивляет. Руки девушки путаются в натянувшемся халате и она пытается его стряхнуть - естественно, парень это начинание горячо поддерживает, и халат скомканной тряпкой летит куда-то в угол. Стянуть шорты тоже несложно. А вот дальше - последняя черта, которую вдруг обоим становится страшно переступать. И хотя возбуждение кружит голову, а рядом, под руками, знакомо-незнакомое тело - последние детали одежды ещё держатся. Первой решается девушка, берётся за ремень и тянет, чуть отслонившись от парня и как бы давая ему повод придержать её за талию - за талию и ниже, за резинку... под резинкой... без резинки
Она тем временем довольно сноровисто стянула шорты и забралась под резинку плавок. Эта умелость неприятна, вызывает смутные подозрения - хотя какое бы казалось его дело? Но не спросишь же, не поинтересуешься, да и вообще, зачем портить прелесть мгновения? И парень подхватывает девушку под попку, чудесную упруго-округлую попку, поднимает и делает два шага к кровати - общажной койки с ватным матрасом на проволочной сетке.
В этой комнате под сетку подложены доски - девушки любят спать прямо, не в мешках прогинающихся чуть ли не до пола сеток. Сейчас это очень удобно - можно сесть, не падая на спину. Маленькие (по мнению девушки) но вполне выпирающие на тонкой фигуре грудки оказываются перед лицом парня, и он утыкается носом в ложбинку между ними и тихо целует нежную кожу, постепенно перемещаясь в сторону.
Под кожей, совсем рядом, колотится сердце, и чем ближе губы к соску, тем отчаяннее оно колотится. Когда в губах, на языке оказывается остренький сосок, девушка судорожно вздыхает, прижимая его голову. Парень втягивает грудь глубже, облизывая весь кружок возле соска, а руки его мягко, но сильно гладят сгибы её ног с полуспущенными трусиками, тянут к себе, ближе, теснее.
Девушка постанывает, запрокидывает голову и руки парня перемещаются выше, к плечам и лопаткам, а губы целуют шею и ямочку между ключиц. Девушка двигает бёдрами, ткань трётся по ткани, одежда - проклятие ей, мешающей и сковывающей
Чтобы снять последние лоскутки, приходится расплестись и выпрямить ноги, делать этого не хочется, и молодые люди идут на полумеры - девушка ложится на откинувшегося назад (благо там ещё одна койка, стоящая вплотную, что даёт нескончаемую тему шуток насчёт ориентации девушек) парня и в такой горизонтальной позиции трусики можно сдвинуть на бёдра, потом на колени, а потом и вовсе стряхнуть куда-то, неважно куда.
Теперь девушка совершенно обнажена, из искусственных предметов на ней остались только серьги, неудобные висюльки в виде полуколец, и она снимает последнюю деталь, поднявшись и усевшись на парня совсем как надо - если бы не до сих пор не снятые его плавки. Парень кажется слишком занятым её грудью и талией, и она сама, откинув серьги в направлении тумбочки, стягивает последнюю тряпку. Всё происходит молча, слова не нужны, слова лишние и вредные здесь и сейчас - и оба чувствуют это и благодарны друг другу за это чувствование. Только взгляды, прикосновения, вздохи и стук сердец - или это стук расшатанной кровати?
Освобождённый член как на пружинах устремляется в потолок, девушка отбрасывает плавки и осторожно берётся за него. Она знает, что делать с этой штукой, у неё есть некоторый опыт - но пока она колеблется, проявлять его или нет, парень тянет её к себе, буквально двигая вдоль своих ног, и она наезжает на столбик своей мягкой и влажной, да нет, мокрой уже, щелью и со стоном трётся об него, поверхностно, без проникновения, как (слухи не всегда врут) трутся они иногда друг об друга с сокоешницей Маринкой.
Но тело, на котором она сидит, совсем не маринкино, и она не раз представляла себе, как усядется именно на него, на этого парня (справедливости ради отметим, что кроме него место в её пододеяльных грёзах находилось ещё для нескольких парней с потока и из общаги, и только для Юрки, который домогался её без юношеской неуклюжести остальных и таки однажды по пьянке добился-таки минета, чем окончательно от себя и отвратил, не нашлось, почему и обломался сей опытный ловелас). А парень очень хочет продолжения, но не знает, как это сделать - то есть теоретического багажа у него вдоволь (в том числе и от того самого Юрки, который не прочь быть наставником молодых), но в багаже отсутствует важный момент - как, собственно, быть с девственницами?
Он двигает девушку чуть выше, на самый кончик члена, чувствуя влажность и идущее из глубины тепло, и понимая, что это ОНО, то самое, но как туда идти, чтобы не сделать больно и не испортить весь кайф - не знает. И девушка не знает, трётся по поверхности, резкими движениями бёдер предотвращая попытки проникнуть глубже - больно же, и страшно, хотя и хочется, да и сомнения ещё есть - а строит ли, а может, не надо? И тогда парень подключает руки - указательный палец его, аккуратно раздвинув странно тёмные (он привык, что у девушки светлые волосы, хотя и знает в принципе, что её природный цвет - тёмно-русый) завитки, погружается во влажные складки.
Девушка, и без того уже возбуждённая донельзя, стонет в голос, ложится на парня и вцепляется неожиданно сильными руками. Но палец уже на месте, и частыми движениями гладит явственно прощупывающийся между нижних губ бугорок. Девушка дрожит. Девушка стонет. Молчание нарушается её тихим "Ой", ещё раз, потом "ой, я сейчас умру".
Парень дотягивается губами до её плеча, потом вдоль шеи до уха. Всё её тело покрывается мурашками, стоны превращаются в короткие вскрики. Каким-то чутьём угадав, что это тот самый момент, парень второй рукой резко нажимает ей на поясницу, двигая навстречу бёдрами - и чувствует, как замерший у входа член плавно входит внутрь, в жаркую, тугую глубину.
Девушка дёргается, но момент выбран верно, она тоже не может и не хочет останавливаться, и уже сама двигается на члене, не понимая, вскрикивает она от боли или от наслаждения. Парень вытаскивает руку, прижимает девушку к себе обеими руками, целует её мокрое от пота тело. Комната куда-то плывёт и растворяется, уличный шум пропал ещё раньше, есть только она, горячая и мокрая, стонущая и извивающаяся. И они содрогаются уже вместе, сцепившись и слившись в единое "животное с двумя спинами", как говорил циник Шекспир
Потом опьянение потихоньку сползло, вновь стали слышны шарканье лопат и гул троллейбусов, голоса и подошвы в коридоре... Жизнь шла своим чередом, и только для этих двоих она стала другой - ещё более захватывающей и интересной, и тем прикольнее, что никто ещё об этом не знает
Кроме Маринки, которая пришла в самый разгар веселья, не смогла открыть дверь, по доносящимся звукам мгновенно сообразила, что происходит, и обиженная ушла "пережидать землетрясение" - устоявшийся термин общажного новояза для такой вот вынужденной эмиграции из собственной комнаты. Но о том, где, с кем и как пережидала землетрясение Маринка, здесь я рассказывать не буду, скажу лишь, что когда она вернулась, от обиды её не осталось и следа, и всю ночь девушки о чём-то болтали - и не только болтали. Но уж при этом-то меня точно не было и быть не могло.
Это было давно, когда лето было теплее, вода мокрее, а на рубль можно было прожить день, не особенно себя ограничивая. А может, это просто было тогда, когда мы были моложе и острее. Да, лет прошло уже немало, еле шагающие тогда карапузики уже вовсю влюбляются, жизнь изменилась так, что реальные истории тех лет кажутся бывшим карапузикам анекдотами или страшилками
В общем, был я молодой, жил в общаге, было лето и делать мне было особенно нечего - какие-то осколки учёбы иногда, работа по ремонту (чтобы не ездить осенью на поля Нечерноземья), много музыки и ночных разговоров за жизнь - и конечно, девушки. Такие же студентки, живущие в той же общаге, и по случаю жары ходящие в совершенно символических халатиках. Вот про одну из них я и расскажу.
Итак (как говаривал знатный сердцеед Александр Сергеич) она звалась... Не скажу я, как она звалась, она замужем давно, и фиг его знает, с какими чувствами вспоминает (и вспоминает ли). Ещё у неё было прозвище, и прозвище довольно уникальное. Им обычно её и называли, и за глаза, и в глаза. Была она тоненькая, даже странно тонкая (что-то сегодня классики лезут, это уже граф Лев), очень лёгкая (это я знал прекрасно - не раз случалось на руки поднимать - и в шутку (в которой, как водится, доля шутки), и через канаву перенося или, к примеру, в лодку вытаскивая (а когда c другом вдвоём, каждый за одну руку - и вовсе взлетала)), но вовсе не тощая. Как ей это удавалось - дело тёмное, скорее, всё же по молодости и по постоянному "турборежиму" организма - была она (а может, и сейчас такая, давно не видел, очень давно) непоседой и живчиком.
Ну таки хватит старческим воспоминаниям предаваться, пошли ближе к делу. К истории, которая произошла со мной, или произошла не со мной... Или всё-таки произошла - какая, собственно, разница, "кто, где, кого"? В общем, диспозиция такова:
Лето, вторая половина дня, прожаренная до истомы солнечная сторона здания, маленькая комната с большим трёхстворчатым окном. В комнате сидят парень и девушка, и делают вид, что решают какую-то РГР. Собственно, работа их не особенно интересует, парень таких перерешал кучу (маленький бизнес "для умных"), девушка тоже могла бы, но зачем, если есть кто-то, кто легко, а потому и с удовольствием это сделает), интересует их совсем другое - но они старательно не подают вида, хотя оба знают, что другой знает... Но простая мысль не маяться фигнёй, а сделать что хочется, их посещает только в принципе. Напомню - годы достаточно давние, да и ребята достаточно молодые, девственники, скромники и всё такое... Несмотря на весьма значительный теоретический опыт - общага - это не только место обитания, это и информационная среда, чем-то подобная той, которая только возникнет через не так уж мало лет в компьютерных сетях.
И вот они сидят, косятся друг на друга, иногда "невзначай" задевая за какую-нибудь часть тела - благо тела совсем рядом и лишнего на них, прямо скажем, немного - жара... На девушке халат, из которого она несколько выросла, парень в нарочито криво обгрызенных под шорты джинсах - по стране победно расползается идеология панка. Разговор идёт вроде бы и ни о чём - от общажных сплетен незаметно переходя на проблемы мироздания, обстановку на личных фронтах, музыке (техника и политика девушке неинтересны). Они считаются друзьями - и действительно у них много общего - музыка, образ жизни... Но обговорено уже всё не по разу, и сидят они тут не для этого, вот только перейти к более решительным действиям - никак не могут собраться.
Из окна слышится привычный шум - с гулом прокатываются троллейбусы, кто-то куда-то спешит, где-то гремят посудой. Скоро вечер, солнце ещё вовсю жарит, но воздух уже другой, и звуки уже другие, и запахи. Хотя основным запахом упорно лезет в окно запах горячего асфальта - на улице ремонт.
- Ну сколько же можно дымить! возмущается девушка, подходя к окну. Её светлые крашеные, слегка завитые волосы рассыпаны по плечам, из-под выцветшего халата торчат тонкие, но оформленные ноги и руки, покрытые ровным загаром (полученным здесь же у окна и на крыше, куда периодически вылезает позагорать половина населения).
- Да не особо они и дымят. Даже приятно.
- Зато вредно. И, между прочим, особенно для мужчин.
- Почему?
- Ну, вот говорят так.
- А, про это... Не знаю, я как-то не боюсь. Даже рад бы немного понизить.
- А что так?
- А чтоб не напрягаться... Лишний раз.
- А почему лишний?
- Ну, вот сижу, никого не трогаю, починяю примус - твой между прочим - а тут ты ходишь, и мешаешь примус починять.
- А тебе что больше нравится, примус починять или отвлекаться?
- Как тебе сказать... Ты-то как думаешь?
Девушка поворачивается от окна. Теперь их разделяет стол и она немного наклоняется вперёд. Символический халатик не скрывает уже ничего, и парень не может оторвать глаз от маленьких твёрдых грудок, за которыми виднеется живот.
- Если так - то отвлекаться - произносит он, не двигая взгляд.
- Ой! - девушка выпрямляется - а ты и рад подглядывать!
- Я не подглядываю, а просто смотрю
- И как, красиво?
- Ещё бы!
- Врёт и не краснеет (у девушки небольшой комплекс по поводу размеров груди. Девушка почти каждый день ест капусту и ходит в "качковку" делать жим лёжа).
- А куда ещё краснеть, и так красный. И, между прочим, не вру. И ходишь ты красиво - добавляет парень, вспоминая тёмные ноги из-под блеклого халата.
- Вот так? - говорит девушка, снова отходя к окну, теперь уже намеренно вышагивая, замедляя движения и покачивая бёдрами.
- Так - тоже.
- А первый раз как?
- А первый - не как модель, а как живая и настоящая.
В это время за окном что-то громыхает, запах асфальта становится сильнее. Девушка выглядывает в окно, словно очередной самосвал - что-то новое и интересное. Халатик ползёт ещё выше, открывая ноги во всём их великолепии. Парень тоже заинтересовался самосвалом, подходит и выглядывает. Открыта только одна створка, и проём узкий, они неизбежно сталкиваются плечами, боками, бёдрами
Рабочие возятся внизу, закидывая просыпавшийся мимо ковша укладчика асфальт, но молодым людям уже совсем не до них. Замерев в окне, боясь спугнуть момент, они вслушиваются в ощущения. Казалось бы, чего необычного - просто касание. И не в первый раз, и ничего особенного... Особенное только ощущение. Ощущение близости.
Парень понимает, что сейчас этот миг закончится, девушке надоест изображать интерес к процессам асфальтоукладки, и всё опять соскочит "на круги своя". И он наконец решается. Его рука ложится на её талию. Девушка делает вид, что ничего не произошло, но прижимается теснее. Парень раскрывает ладонь шире, стремясь вобрать, охватить, почувствовать как можно большую площадь мягкого девичьего бока. Бок шевелится. Девушка дышит.
Дыхание её становится глубже и чаще. Парень подключает вторую руку, для чего ему приходится сдвинуться чуть назад, касаясь торчащим из-под драной джинсы шорт бедром открывшегося под краем задравшегося халатика бедра девушки. Девушка приподнимается, отталкиваясь от окна и при этом без всякой задней мысли упираясь в парня едва прикрытыми ягодицами. Для него это как знак судьбы - и повод переместить руки, с талии на бёдра и ниже - а потом выше, чуть замирая от наглости, но выше и выше.
Ноги, бёдра, узкая полоска, по сути одна резинка, и снова талия - но уже без халата. Он опять чувствует руками, как она дышит, ощущает стук сердца - резкий и частый. Его сердце колотится так же, словно у самого горла - он ещё не верит и боится спугнуть короткий миг. Но девушка вовсе не намерена прерывать этот миг, она выпрямляется и прижимается к парню спиной. Он, набравшись решимости и даже сглотнув от волнения, аккуратно целует её макушку. Жжёные-пережжёные от экспериментов с окраской волосы, слабый запах лака, тепло её кожи. Девушка вдыхает, приоткрыв губы, медленно поворачивается и прикрывает глаза.
Целоваться молодые люди умеют - даже друг с другом. Ещё одно дурачество с подтекстом - а теперь уже и не дурачество, уже без оговоренного "это ж не всерьёз". И целуются они на всю, как умеют. Её губы прохладные, а язык горячий. А под руками парня - гладкая кожа её спины, и руки разбегаются по ней, выше, к изгибу плеча, и ниже - там, где резинка боков переходит в треугольник тонкой ткани.
Девушка переводит дыхание и вновь подставляет губы. Халат задрался, они касаются животами, и парень прижимает девушку всё сильнее, в то время как губы их изображают то ли борьбу, то ли танец. Вдруг девушка спохватывается
- Окно! на нас смотрят кому ни лень! Она знает о мужике с биноклем, любителе подглядывать, и иногда даже дразнит его, загорая у окна. Но сейчас ей совсем не хочется его дразнить, не хочется, чтобы кто-то видел. Девушка разворачивается и задёргивает шторы - кроватные покрывала, привешенные на проволоку (которую парень же и натягивал когда-то). Когда она тянется вверх, край халата поднимается выше трусиков, а поднявшиеся груди отчётливо выделяются под ним торчащими точками сосков.
И парень берётся руками за девушку, вот прямо за всю и сразу - положив одну руку на бедро, другую на грудь. Целуются вполоборота, раз, другой, постепенно вольничая руками - парень под халатом, а девушка по ремню шорт. Тела гладкие и гибкие, а одежда кажется шершавой и грубой, она лишняя, она мешает
Пуговицы её халата под руками, их всего пять... четыре... три... две... ни одной... Халат висит на тоненькой владелице как на вешалке, и под него можно не только запустить руки, но и почти влезть самому, как бы оставляя халат "за кадром".
Оказывается, целоваться, соприкасаясь грудью, намного вкуснее, чем делать то же самое через халат. Впрочем, это молодых людей ничуть не удивляет. Руки девушки путаются в натянувшемся халате и она пытается его стряхнуть - естественно, парень это начинание горячо поддерживает, и халат скомканной тряпкой летит куда-то в угол. Стянуть шорты тоже несложно. А вот дальше - последняя черта, которую вдруг обоим становится страшно переступать. И хотя возбуждение кружит голову, а рядом, под руками, знакомо-незнакомое тело - последние детали одежды ещё держатся. Первой решается девушка, берётся за ремень и тянет, чуть отслонившись от парня и как бы давая ему повод придержать её за талию - за талию и ниже, за резинку... под резинкой... без резинки
Она тем временем довольно сноровисто стянула шорты и забралась под резинку плавок. Эта умелость неприятна, вызывает смутные подозрения - хотя какое бы казалось его дело? Но не спросишь же, не поинтересуешься, да и вообще, зачем портить прелесть мгновения? И парень подхватывает девушку под попку, чудесную упруго-округлую попку, поднимает и делает два шага к кровати - общажной койки с ватным матрасом на проволочной сетке.
В этой комнате под сетку подложены доски - девушки любят спать прямо, не в мешках прогинающихся чуть ли не до пола сеток. Сейчас это очень удобно - можно сесть, не падая на спину. Маленькие (по мнению девушки) но вполне выпирающие на тонкой фигуре грудки оказываются перед лицом парня, и он утыкается носом в ложбинку между ними и тихо целует нежную кожу, постепенно перемещаясь в сторону.
Под кожей, совсем рядом, колотится сердце, и чем ближе губы к соску, тем отчаяннее оно колотится. Когда в губах, на языке оказывается остренький сосок, девушка судорожно вздыхает, прижимая его голову. Парень втягивает грудь глубже, облизывая весь кружок возле соска, а руки его мягко, но сильно гладят сгибы её ног с полуспущенными трусиками, тянут к себе, ближе, теснее.
Девушка постанывает, запрокидывает голову и руки парня перемещаются выше, к плечам и лопаткам, а губы целуют шею и ямочку между ключиц. Девушка двигает бёдрами, ткань трётся по ткани, одежда - проклятие ей, мешающей и сковывающей
Чтобы снять последние лоскутки, приходится расплестись и выпрямить ноги, делать этого не хочется, и молодые люди идут на полумеры - девушка ложится на откинувшегося назад (благо там ещё одна койка, стоящая вплотную, что даёт нескончаемую тему шуток насчёт ориентации девушек) парня и в такой горизонтальной позиции трусики можно сдвинуть на бёдра, потом на колени, а потом и вовсе стряхнуть куда-то, неважно куда.
Теперь девушка совершенно обнажена, из искусственных предметов на ней остались только серьги, неудобные висюльки в виде полуколец, и она снимает последнюю деталь, поднявшись и усевшись на парня совсем как надо - если бы не до сих пор не снятые его плавки. Парень кажется слишком занятым её грудью и талией, и она сама, откинув серьги в направлении тумбочки, стягивает последнюю тряпку. Всё происходит молча, слова не нужны, слова лишние и вредные здесь и сейчас - и оба чувствуют это и благодарны друг другу за это чувствование. Только взгляды, прикосновения, вздохи и стук сердец - или это стук расшатанной кровати?
Освобождённый член как на пружинах устремляется в потолок, девушка отбрасывает плавки и осторожно берётся за него. Она знает, что делать с этой штукой, у неё есть некоторый опыт - но пока она колеблется, проявлять его или нет, парень тянет её к себе, буквально двигая вдоль своих ног, и она наезжает на столбик своей мягкой и влажной, да нет, мокрой уже, щелью и со стоном трётся об него, поверхностно, без проникновения, как (слухи не всегда врут) трутся они иногда друг об друга с сокоешницей Маринкой.
Но тело, на котором она сидит, совсем не маринкино, и она не раз представляла себе, как усядется именно на него, на этого парня (справедливости ради отметим, что кроме него место в её пододеяльных грёзах находилось ещё для нескольких парней с потока и из общаги, и только для Юрки, который домогался её без юношеской неуклюжести остальных и таки однажды по пьянке добился-таки минета, чем окончательно от себя и отвратил, не нашлось, почему и обломался сей опытный ловелас). А парень очень хочет продолжения, но не знает, как это сделать - то есть теоретического багажа у него вдоволь (в том числе и от того самого Юрки, который не прочь быть наставником молодых), но в багаже отсутствует важный момент - как, собственно, быть с девственницами?
Он двигает девушку чуть выше, на самый кончик члена, чувствуя влажность и идущее из глубины тепло, и понимая, что это ОНО, то самое, но как туда идти, чтобы не сделать больно и не испортить весь кайф - не знает. И девушка не знает, трётся по поверхности, резкими движениями бёдер предотвращая попытки проникнуть глубже - больно же, и страшно, хотя и хочется, да и сомнения ещё есть - а строит ли, а может, не надо? И тогда парень подключает руки - указательный палец его, аккуратно раздвинув странно тёмные (он привык, что у девушки светлые волосы, хотя и знает в принципе, что её природный цвет - тёмно-русый) завитки, погружается во влажные складки.
Девушка, и без того уже возбуждённая донельзя, стонет в голос, ложится на парня и вцепляется неожиданно сильными руками. Но палец уже на месте, и частыми движениями гладит явственно прощупывающийся между нижних губ бугорок. Девушка дрожит. Девушка стонет. Молчание нарушается её тихим "Ой", ещё раз, потом "ой, я сейчас умру".
Парень дотягивается губами до её плеча, потом вдоль шеи до уха. Всё её тело покрывается мурашками, стоны превращаются в короткие вскрики. Каким-то чутьём угадав, что это тот самый момент, парень второй рукой резко нажимает ей на поясницу, двигая навстречу бёдрами - и чувствует, как замерший у входа член плавно входит внутрь, в жаркую, тугую глубину.
Девушка дёргается, но момент выбран верно, она тоже не может и не хочет останавливаться, и уже сама двигается на члене, не понимая, вскрикивает она от боли или от наслаждения. Парень вытаскивает руку, прижимает девушку к себе обеими руками, целует её мокрое от пота тело. Комната куда-то плывёт и растворяется, уличный шум пропал ещё раньше, есть только она, горячая и мокрая, стонущая и извивающаяся. И они содрогаются уже вместе, сцепившись и слившись в единое "животное с двумя спинами", как говорил циник Шекспир
Потом опьянение потихоньку сползло, вновь стали слышны шарканье лопат и гул троллейбусов, голоса и подошвы в коридоре... Жизнь шла своим чередом, и только для этих двоих она стала другой - ещё более захватывающей и интересной, и тем прикольнее, что никто ещё об этом не знает
Кроме Маринки, которая пришла в самый разгар веселья, не смогла открыть дверь, по доносящимся звукам мгновенно сообразила, что происходит, и обиженная ушла "пережидать землетрясение" - устоявшийся термин общажного новояза для такой вот вынужденной эмиграции из собственной комнаты. Но о том, где, с кем и как пережидала землетрясение Маринка, здесь я рассказывать не буду, скажу лишь, что когда она вернулась, от обиды её не осталось и следа, и всю ночь девушки о чём-то болтали - и не только болтали. Но уж при этом-то меня точно не было и быть не могло.
Туристический поход
Я тогда учился на первом курсе института. Сами понимаете, что тогда в моей голове помимо учёбы (которая была где-то между "За пЫвом" и "по девочкам"), была только одна мысля... выпить и по@#ться. Так вот с ентой самой мыслёй я и отправился с сокурсниками и просто с друзьями в тур поход в Крым. Всё было подготовлено заранее... кол-во выпивки из расчёта бутылко/человеко/день и кол-во закуски, девочки и всё такое... палатки... спальники... размещение людей в ентих палатках. Но случилось непредвиденное, помимо проверенных людей с нами изъявила желание идти девочка-целочка (как мы её прозвали на курсе за неприступность и скромность). Она была довольно красива, но до неприличия скромна, и все наши попытки раскрутить её на что-нть оставались безуспешными. И для нас было полнейшим сюрпризом её желание идти с нами (а это как ни как 2 категория сложности и 20 дней пути). "Ну да ладно", решили мы и взяли её (как потом оказалось совершенно ненапрасно).
Первые пять дней пути она вынесла достойно, но потом силы её кончились, и она была готова всё бросить и вернуться "домой к маме". Этого Мы ни как дозволить не могли, так как возвращаться пришлось бы всем, и нам пришлось тянуть жребий... кто понесёт её рюкзак (130-ти литровый, как ни как, весом около 25 кг), и жребий выпал мне... Вот с этого момента и начинается самое интересное... Поскольку я нёс её рюкзак, то она автоматически была причислена к моей палатке, в которой кроме меня должен был быть мой доруган.
И вот долгожданный момент ночёвки... первой с ентой девочкой (а она действительно оказалась девочкой, но об этом позже). Ночь оказалась достаточно холодной, и в целях согреву мы разожгли почти пыонерский костёр само собой с песнями под гитару и выпиванием внутренне-согревающей жидкости температурой под 40 градусов... Палатки поставлены... костёр догорал... народ начал расходиться по парам... С сознованием того, что мне ничего не светит я побрёл в свою опочивальню. Но повторюсь... ночь была холодная, и я предложил своей невольной "сожительнице" соединить спальники и спать в одном большом "конверте". На что она неохотно согласилась (и ей тоже холодно было). Ах да я пропустил одно... во время сидения у костра мы выпивали (это я упомянул), она ведь тоже хорошо выпила... И так действо переноситься в палатку.
Она забралась в дальний уголок спальника, съежившись в один маленький дрожащий комок (видно замёрзла), я в свою очередь, как "истинный джентльмен", попытался согреть её своим телом. Я к ней прижался и как бы ненароком обнял. Но вопреки моим ожиданиям она не стала возмущаться и не попыталась скинуть мою руку с себя. Вот этого я как раз и не ожидал. Тогда почувствовав её нерешительность, и скажем так готовность к продолжению, я приступил к более активным действам по совращению ?. Я мягко, но настойчиво положил свою руку ей на грудь, которая как оказалось, не была скована ни чем кроме тоненькой маечки. Она ни чем не ответила на мои действия, кроме как тем, что дыхание её участилось. Всё это была финальная отмашка сигнального флажка перед стартом! Следующим моим шагом был поцелуй ... нежный... мягкий ... робкий поцелуй сначала в шею, потом в ушко, потом в горящую щёку. Она наконец-то мне ответила тем, что повернулась ком не лицом.
И я тут же впился в её слегка припухлые губки, проникая языком в её ротик... наши языки сплелись воедино, (она оказывается, и целоваться-то и не умеет), НАШ поцелуй длился, как мне показалось целую вечность, но вечность сладострастную, нескончаемую. Мне пришлось оторваться от её медовых губ, но лишь для того, чтобы снять с неё маечку, что мне удалось за пару секунд. И вот передо мной предстали пара совершенных, полных грудок, никем не целованных, не обласканных, которые требовали, наконец, внимания, оказанного кем-то кроме зеркала. И я дал им то внимание, которое они заслуживали. Я примкнул к ним губами, я целовал, посасывал и покусывал соски, поочерёдно одной и другой груди,... на что соски незамедлительно ответили затвердением,... Затем я оторвался (нехотя) от этих медовых дынь, и взглянул в лицо моей, теперь уже возлюбленной, подруги... её глаза были закрыты, ротик приоткрыт и из него вырывался слабо приглушенный стон.
Я продвигался дальше, поцелуями исследовал каждый сантиметр её тела, каждый миллиметр, на каждый мой поцелуй она отвечала содроганием. Так я добрался до шорт-велосипедок и трусиков под ними. Тогда я остановился и вновь обратил взор на её личико... она открыла глаза... я бы в них утонул... в них читался страх, но в то же время и доверие, которое она оказывала, мне и моим действиям, и я непременул воспользоваться этим доверием. Я потянул шортики вместе с трусиками на себя, тем самым избавить её от последней преграды на пути. Передо мной предстала святая-святых, её заветная ложбинка, слегка прикрытая чёрным пушком. Я поцеловал её пупочек, и спускался ниже... я покрывал поцелуями её животик, и, наконец, лобок. Далее я припал губами к святому источнику, который уже сочился. Языком я проник вглубь этого цветка жизни, который непременул раскрыть передо мной свои лепестки, выставив мне пестик, требующий внимания.
Я обхватил её дрожащий клитор губами, слегка посасывая его, вот этого испытания моя девушка уже не выдержала... из её, нет не губ, не рта, но из груди вырвался стон, она прогнулась, вытянулась, все мышцы содрогнулись в едином спазме- спазме оргазма... Но это было лишь начало... я вновь принялся ласкать и целовать её тело, поднимаясь к губам. На этот раз уже она жадно впилась в меня... Её руки блуждали по моей спине, спускаясь ниже ... к джинсам. Этим она дала мне понять что готова к знакомству с моим другом. Я быстро скинул джинсы и то, что было под ними. Увидев моего друга она немного испугалась, что вполне естественно, так как это был первый раз, когда она видела живьём мужской член. Осознав увиденное она легла на спину, и слегка раздвинула ножки, чем я воспользовался. Оказавшись меж её прохладных ног, мой друг правильно понял приглашение погостить, и сам устремился в девственную щёлку девушки.
Когда я начал вводить свой член в неё, она слегка простонала, этот стон был вызван и наслаждением и лёгкой болью одновременно. Проникая, глубже я наткнулся на последнюю преграду к нашему слиянию. Надавив, посильнее я полностью проник в неё. Она негромко вскрикнула, и несколько слезинок заскользили по её щеке. Я знал, что девушки болезненно переносят первый половой акт поэтому, чтобы не причинять боль девушке я вынул своего труженика из её недр. Я посмотрел в её глаза, в них читалась благодарность. Я решил подождать денёк-другой пока ранка заживёт. Но следующее действие Жени (совсем забыл Вам сказать... её звали Женя) удивило меня. Она приподнялась и примкнула своими чудесными губами к моему члену. Она сначала поцеловала головку, потом обхватила её губами, сделав несколько сосательных движений, она полностью заглотила мой член. Сосала она неумело (ха ведь всё в первый раз), но чертовски приятно.
Когда я почувствовал приближение оргазма, то вопросительно посмотрел на Женю... наши глаза встретились, я понял, что она тоже это почувствовала, но вопреки моим ожиданиям она не отпрянула (как поступали многие девушки), а с ещё большим энтузиазмом насадилась на член. Она сосала жадно, и когда я, наконец, кончил, она высосала всё до последней капли. Высосав всё она отпрянула от члена, и посмотрела на меня... на её лице была блаженная улыбка. Она легла мне на грудь, так мы отдыхали где-то минут десять, но аппетит, как известно, приходит во время еды и мой друг требовал "продолжения банкета". Но просить девушку о повторном миньете сами понимаете неэтично, а её щёлка болела, то осталось только одно... точнее только одна дырочка, в которую я мог бы проникнуть. Я ловким движением выполз из-под неё и приступил к подготовке. Сначала я начал гладить её по спине, мягко продвигаясь к её попке, которая, кстати сказать, была восхитительна.
Я начал мять её ягодицы, жадно и достаточно грубо, одновременно большими пальцами я начал массировать маленькое колечко. На этот жест Женя приподняла попку, дав мне тем самым возможность получше поупражняться. Воспользовавшись моментом я подложил рулон-подушку под приподнятую попку, тем самым не дав ей опуститься. Смочив указательный палец слюной я начал вводить его в анус девушки. Колечко всё не хотело пропускать меня внутрь, но всё-таки мне это удалось. Поняв, что мне надо женя, протянула руку к своей косметичке и извлекла оттуда тюбик "крема для рук". Я, честно говоря, не ожидал от неё такой сообразительности. Взяв у неё тюбик, я выдавил достаточно большое количество крема на два пальца. Которыми в свою очередь принялся смазывать столь желанное колечко, проникнув внутрь я также очень хорошо всё смазал внутри. Далее выдавив также почтительную порцию крема на свой член, хорошенько смазал его. Всё было готово.
Я приблизил головку члена ко входу и слегка надавил, несмотря на хорошую смазку, анус Жени не хотел пускать гостя в себя. Но когда мне всё-таки удалось войти в него, Женя вскрикнула, видимо боль всё же была достаточно сильной. Я медленно ввёл член до конца, и подождал секунд пять, дав тем самым анусу растянуться и привыкнуть. Выждав паузу я также медленно начал поступательные движения "вперёд-назад" постепенно увеличивая темп. Сначала Женя покрикивала, но спустя некоторое время из её груди уже раздавались стоны, и она начала подмахивать мне. Спустя где-то с 2 минуты бешенной долбёжки я также бурно, как и в первый раз кончил в её попку. И мы повалились обессиленные и довольные друг другом. Женя достаточно быстро уснула, а я, обдумывая всё ни как не мог уснуть.
В течении всего похода мы с Женей спали вместе, и наши приключения на этом только начались. Сейчас я на 3-м курсе института, Женя ходит моей невестой, где-то с неделю назад мы обручились. Сейчас она также застенчива, и невинно чиста, и многие парни смотрят на меня с малоскрываемой завистью.
Первые пять дней пути она вынесла достойно, но потом силы её кончились, и она была готова всё бросить и вернуться "домой к маме". Этого Мы ни как дозволить не могли, так как возвращаться пришлось бы всем, и нам пришлось тянуть жребий... кто понесёт её рюкзак (130-ти литровый, как ни как, весом около 25 кг), и жребий выпал мне... Вот с этого момента и начинается самое интересное... Поскольку я нёс её рюкзак, то она автоматически была причислена к моей палатке, в которой кроме меня должен был быть мой доруган.
И вот долгожданный момент ночёвки... первой с ентой девочкой (а она действительно оказалась девочкой, но об этом позже). Ночь оказалась достаточно холодной, и в целях согреву мы разожгли почти пыонерский костёр само собой с песнями под гитару и выпиванием внутренне-согревающей жидкости температурой под 40 градусов... Палатки поставлены... костёр догорал... народ начал расходиться по парам... С сознованием того, что мне ничего не светит я побрёл в свою опочивальню. Но повторюсь... ночь была холодная, и я предложил своей невольной "сожительнице" соединить спальники и спать в одном большом "конверте". На что она неохотно согласилась (и ей тоже холодно было). Ах да я пропустил одно... во время сидения у костра мы выпивали (это я упомянул), она ведь тоже хорошо выпила... И так действо переноситься в палатку.
Она забралась в дальний уголок спальника, съежившись в один маленький дрожащий комок (видно замёрзла), я в свою очередь, как "истинный джентльмен", попытался согреть её своим телом. Я к ней прижался и как бы ненароком обнял. Но вопреки моим ожиданиям она не стала возмущаться и не попыталась скинуть мою руку с себя. Вот этого я как раз и не ожидал. Тогда почувствовав её нерешительность, и скажем так готовность к продолжению, я приступил к более активным действам по совращению ?. Я мягко, но настойчиво положил свою руку ей на грудь, которая как оказалось, не была скована ни чем кроме тоненькой маечки. Она ни чем не ответила на мои действия, кроме как тем, что дыхание её участилось. Всё это была финальная отмашка сигнального флажка перед стартом! Следующим моим шагом был поцелуй ... нежный... мягкий ... робкий поцелуй сначала в шею, потом в ушко, потом в горящую щёку. Она наконец-то мне ответила тем, что повернулась ком не лицом.
И я тут же впился в её слегка припухлые губки, проникая языком в её ротик... наши языки сплелись воедино, (она оказывается, и целоваться-то и не умеет), НАШ поцелуй длился, как мне показалось целую вечность, но вечность сладострастную, нескончаемую. Мне пришлось оторваться от её медовых губ, но лишь для того, чтобы снять с неё маечку, что мне удалось за пару секунд. И вот передо мной предстали пара совершенных, полных грудок, никем не целованных, не обласканных, которые требовали, наконец, внимания, оказанного кем-то кроме зеркала. И я дал им то внимание, которое они заслуживали. Я примкнул к ним губами, я целовал, посасывал и покусывал соски, поочерёдно одной и другой груди,... на что соски незамедлительно ответили затвердением,... Затем я оторвался (нехотя) от этих медовых дынь, и взглянул в лицо моей, теперь уже возлюбленной, подруги... её глаза были закрыты, ротик приоткрыт и из него вырывался слабо приглушенный стон.
Я продвигался дальше, поцелуями исследовал каждый сантиметр её тела, каждый миллиметр, на каждый мой поцелуй она отвечала содроганием. Так я добрался до шорт-велосипедок и трусиков под ними. Тогда я остановился и вновь обратил взор на её личико... она открыла глаза... я бы в них утонул... в них читался страх, но в то же время и доверие, которое она оказывала, мне и моим действиям, и я непременул воспользоваться этим доверием. Я потянул шортики вместе с трусиками на себя, тем самым избавить её от последней преграды на пути. Передо мной предстала святая-святых, её заветная ложбинка, слегка прикрытая чёрным пушком. Я поцеловал её пупочек, и спускался ниже... я покрывал поцелуями её животик, и, наконец, лобок. Далее я припал губами к святому источнику, который уже сочился. Языком я проник вглубь этого цветка жизни, который непременул раскрыть передо мной свои лепестки, выставив мне пестик, требующий внимания.
Я обхватил её дрожащий клитор губами, слегка посасывая его, вот этого испытания моя девушка уже не выдержала... из её, нет не губ, не рта, но из груди вырвался стон, она прогнулась, вытянулась, все мышцы содрогнулись в едином спазме- спазме оргазма... Но это было лишь начало... я вновь принялся ласкать и целовать её тело, поднимаясь к губам. На этот раз уже она жадно впилась в меня... Её руки блуждали по моей спине, спускаясь ниже ... к джинсам. Этим она дала мне понять что готова к знакомству с моим другом. Я быстро скинул джинсы и то, что было под ними. Увидев моего друга она немного испугалась, что вполне естественно, так как это был первый раз, когда она видела живьём мужской член. Осознав увиденное она легла на спину, и слегка раздвинула ножки, чем я воспользовался. Оказавшись меж её прохладных ног, мой друг правильно понял приглашение погостить, и сам устремился в девственную щёлку девушки.
Когда я начал вводить свой член в неё, она слегка простонала, этот стон был вызван и наслаждением и лёгкой болью одновременно. Проникая, глубже я наткнулся на последнюю преграду к нашему слиянию. Надавив, посильнее я полностью проник в неё. Она негромко вскрикнула, и несколько слезинок заскользили по её щеке. Я знал, что девушки болезненно переносят первый половой акт поэтому, чтобы не причинять боль девушке я вынул своего труженика из её недр. Я посмотрел в её глаза, в них читалась благодарность. Я решил подождать денёк-другой пока ранка заживёт. Но следующее действие Жени (совсем забыл Вам сказать... её звали Женя) удивило меня. Она приподнялась и примкнула своими чудесными губами к моему члену. Она сначала поцеловала головку, потом обхватила её губами, сделав несколько сосательных движений, она полностью заглотила мой член. Сосала она неумело (ха ведь всё в первый раз), но чертовски приятно.
Когда я почувствовал приближение оргазма, то вопросительно посмотрел на Женю... наши глаза встретились, я понял, что она тоже это почувствовала, но вопреки моим ожиданиям она не отпрянула (как поступали многие девушки), а с ещё большим энтузиазмом насадилась на член. Она сосала жадно, и когда я, наконец, кончил, она высосала всё до последней капли. Высосав всё она отпрянула от члена, и посмотрела на меня... на её лице была блаженная улыбка. Она легла мне на грудь, так мы отдыхали где-то минут десять, но аппетит, как известно, приходит во время еды и мой друг требовал "продолжения банкета". Но просить девушку о повторном миньете сами понимаете неэтично, а её щёлка болела, то осталось только одно... точнее только одна дырочка, в которую я мог бы проникнуть. Я ловким движением выполз из-под неё и приступил к подготовке. Сначала я начал гладить её по спине, мягко продвигаясь к её попке, которая, кстати сказать, была восхитительна.
Я начал мять её ягодицы, жадно и достаточно грубо, одновременно большими пальцами я начал массировать маленькое колечко. На этот жест Женя приподняла попку, дав мне тем самым возможность получше поупражняться. Воспользовавшись моментом я подложил рулон-подушку под приподнятую попку, тем самым не дав ей опуститься. Смочив указательный палец слюной я начал вводить его в анус девушки. Колечко всё не хотело пропускать меня внутрь, но всё-таки мне это удалось. Поняв, что мне надо женя, протянула руку к своей косметичке и извлекла оттуда тюбик "крема для рук". Я, честно говоря, не ожидал от неё такой сообразительности. Взяв у неё тюбик, я выдавил достаточно большое количество крема на два пальца. Которыми в свою очередь принялся смазывать столь желанное колечко, проникнув внутрь я также очень хорошо всё смазал внутри. Далее выдавив также почтительную порцию крема на свой член, хорошенько смазал его. Всё было готово.
Я приблизил головку члена ко входу и слегка надавил, несмотря на хорошую смазку, анус Жени не хотел пускать гостя в себя. Но когда мне всё-таки удалось войти в него, Женя вскрикнула, видимо боль всё же была достаточно сильной. Я медленно ввёл член до конца, и подождал секунд пять, дав тем самым анусу растянуться и привыкнуть. Выждав паузу я также медленно начал поступательные движения "вперёд-назад" постепенно увеличивая темп. Сначала Женя покрикивала, но спустя некоторое время из её груди уже раздавались стоны, и она начала подмахивать мне. Спустя где-то с 2 минуты бешенной долбёжки я также бурно, как и в первый раз кончил в её попку. И мы повалились обессиленные и довольные друг другом. Женя достаточно быстро уснула, а я, обдумывая всё ни как не мог уснуть.
В течении всего похода мы с Женей спали вместе, и наши приключения на этом только начались. Сейчас я на 3-м курсе института, Женя ходит моей невестой, где-то с неделю назад мы обручились. Сейчас она также застенчива, и невинно чиста, и многие парни смотрят на меня с малоскрываемой завистью.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)