Тяжелый экзамен

Привет. Меня зовут Катя. Мне 19 лет. Я хочу вам рассказать историю, которая произошла со мной два дня назад во время экзамена по истории.
Учусь я в МГУ им. Ломоносова на журфаке. На следующий день я должна была идти на экзамен. Вообще мне очень легко даются все предметы, а особенно история, поэтому мне было лень повторять контрольные вопросы. На улице стояла солнечная погода, и я хотела пойти погулять или сходить в кино. Обзвонив своих подруг, никто не захотел пойти, поскольку все готовились к экзамену. Тогда я решила посидеть дома, посмотреть телевизор или полазить в интернете. Я вспомнила, что мне один друг рассказывал про один сайт, где выложены истории девушек, которые очень хотели в туалет. Я нашла этот адрес в своей тетрадке и, зайдя на него, просидела там около часа. Прочитав почти все рассказы, я поняла, что возбуждаюсь, представляя себя на их месте. Мысль об этих девушках мне не давали покоя весь вечер. Я поняла, что мне просто необходимо оказаться в подобной ситуации, чтобы почувствовать то же, что и они.
Я подумала, что если мне потерпеть до утра. Но мне почти не хотелось писать на тот момент. Тогда я рискнула воспользоваться завтрашним экзаменом: решила сходить в туалет перед сном, а следующий раз сходить дома после экзамена.
Так я и поступила. Проснувшись в семь утра, сразу оделась (на мне были одеты синие затертые облегающий джинсы, голубая блузка и бордовый вязаный свитер с горлом, который я одела сразу, потому что в комнате утром было прохладно). Сонно, по привычке зайдя в туалет и расположившись на теплом унитазе, я вдруг вспомнила о вчерашнем желании. Писать мне не хотелось, но если б я не вспомнила, то все же выпустила бы пару струек. Посмотрев на часы, поняла, что мне через пол часа выходить, а я ещё не умылась, не позавтракала и не собрала вещи. Я не уверенно встала, одела белые облегающие трусики, застегнула джинсы на пуговичку и пошла умываться. Быстро собрав вещи и позавтракав хлопьями с молоком (в последнее время я только ими на завтрак и питаюсь), выпив два стакана апельсинового сока, я выбежала из дома и отправилась в институт. Ехать мне не долго, около сорока минут (15 минут на автобусе, 15 - на метро и 10 - пешком). Подходя к университету, я задумалась, стоит ли мне делать, что я задумала или нет. Хоть я и была уверена, что сдам экзамен без проблем, но всё же я немного волновалась, что немного отдавало дрожью в живот.
Увидев в коридоре моих сокурсников и сокурсниц, я со всеми поздоровалась, и была готова идти первой. Но там вызывали по фамилии. В течение полутора часов, пока я ждала когда меня вызовут, я заметила, что многие девушки бегали в туалет туда и обратно по несколько раз от волнения, что совершенно естественно, но я старалась не смотреть в ту сторону.
Поскольку меня бы это быстрее соблазнило пойти в туалет или, по крайней мере, думать о нем. Когда последний вышедший из аудитории произнес мою фамилию, сообщив тем самым, что я следующая, у меня в районе мочевого пузыря что-то кольнуло, и я немного растерялась. Туалет находился примерно метрах в двадцати от нашей аудитории, так что даже если бы мне приспичило в туалет прямо сейчас, было бы уже поздно.
Зайдя в аудиторию, увидев экзаменатора и готовившихся студентов, поняла, что обратного пути нет, и направилась сразу за билетом. Мне достался вопрос по коллективизации. Я вспомнила, что эту тему мы проходили на предпоследнем занятии. Я отправилась на второй ряд готовиться.
Я как всегда люблю писать много, особенно на ту тему, которую хорошо знаю. Первые двадцать минут мне было легко писать, в голове было много свежих мыслей, но ещё минут через десять я заметила, что сильно дёргаю и сжимаю коленки. Я тут же вспомнила, про то, что не ходила сегодня в туалет. В течение ещё пяти минут одна из девочек попросилась выйти, в чем ей было отказано экзаменатором, сославшись на то, что чем скорее она ответит на подготовленную тему, тем быстрее она освободиться. Я поняла, что и мне не суждено будет сегодня отпроситься, хоть я и не собиралась, поскольку я хотела терпеть до конца раз уж я решила.
Моя очередь должна была подойти минут через пятнадцать. Я сидела уже на краюшке стула и покачивалась взад и вперед, сжав левую руку между ног, потирая промежность, а правой все ещё пыталась нанести на бумагу еле идущие в голову мысли. Посмотрев случайно направо, я заметила, что на меня упорно смотрит один из моих сокурсников. Я сразу убрала руку от промежности и положила её на колено. От этого мне захотелось сильно писать, и стала волноваться, как бы сохранить терпение. Я положила ногу на ногу, нажав левым локтем на промежность, и нагнулась чуть вперед. Теперь мне уже точно никакие мысли в голову не могли пойти кроме, как бы мне быстро и спокойно сдать экзамен. Я уже начала жалеть, что не сходила в туалет пока ждала вызова на экзамен. Пальцы на руках у меня уже стали трястись. Я не могла найти такого положения, при котором мне бы стало легче терпеть. Отпроситься выйти в туалет я стеснялась, потому что я знала, что педагог мне откажет и мой однокурсник поймет в каком я затруднительном положении. Меня одновременно бросало то в жар, то знобило. На лбу уже появились капельки пота, но не только там. Между ногами и под собой я ощущала небольшую влагу. Мои мышцы уретры, живота, бедер и ягодиц, на которых я слева направо качалась, были сильно напряжены. Тампон я в этот день почему-то не надела, но я вспомнила, что в сумочке у меня есть салфетки.
Сжав зубы, и быстро и глубоко дыша, я нагнулась под стол и стала рыться в ней, открывая карман за карманом, судорожно, вспоминая, где они лежат. Вдруг, неожиданно, в такой позе, я увидела подошедший ко мне ноги в черных туфлях. Повернув голову наверх, я заметила хмурого экзаменатора, который строго спросил меня, что я делаю в таком положении под столом. Он стоял передо мной так, будто подловил меня со шпаргалкой. Я, если честно, немного испугалась, и на мгновение у меня перехватило дыхание, сильно сжав ноги, что я их почти перестала чувствовать, небольшим импульсом, превозмогая боль, пустила маленькую, но сильную струйку в свои обтягивающие джинсики. Я умоляюще посмотрела на него и сказала, что искала салфетку для: того, что бы высморкаться. На это он, секунд десять помолчав, сообщил, что сейчас доспросит студентку (мою подругу) и я пойду отвечать следующей. После чего он взглянул на мои записи и отправился на место.
В этот момент мне было очень плохо. Я, чуть не плача, посмотрела себе между ног и заметила небольшое темное пятнышко. Положив руку на влажную промежность, и сильно нажав при этом на нее, положив ногу на ногу, я достала всё же салфетку из сумки. Протря мокрые руки, вспотевшие от напряжения, я, забыв, что на меня может смотреть мой сокурсник, расставила ноги пошире, расстегнула пуговицу на джинсах, оттянула резинку трусиков и засунула между ног чуть ли ни пол пачки салфеток. Любое прикосновение к животу или в область мочевого пузыря вызывало сильную боль.
Я тут же вспомнила, как сегодня утром сидела на теплом унитазе у себя дома и ни чуточку не пописала. И тогда, когда сидела на этом стуле в аудитории, на тебя смотрят твои друзья и подруги, скоро идти к экзаменатору, а у меня переполнен мочевой пузырь. Я совершенно не знала, что мне делать. Я была готова заплакать от беспомощности. Только я хотела вскочить и выбежать из аудитории в туалет, но поняла, что экзаменатор посчитает мне экзамен не сдавшей. Мне впервые стало так страшно на экзамене. Я чуть было не пустила ещё одну струйку, но смогла ее удержать, нажав сильно ладонью на салфетки, лежавшие между моей влажной дырочкой и уже почти полупрозрачными трусиками. Я пыталась делать всё тихо и незаметно, что бы не увидел экзаменатор или кто-либо ещё.

Аккуратно застегнув джинсы (пояс прилично давил мне на мочевой пузырь), я посмотрела на записи. В этот момент экзаменатор закончил разговор с моей подругой и спросил меня готова ли я. Я не представляла, что со мной случится, если скажу, что пока не готова и он позовет другого так же, как скажу, что готова. Но я выбрала последнее. Я очень нервничала, и это чувство передавалось мне в мой мочевой пузырь. Я могла начать писать в любой момент, но я пыталась изо всех сил сдержаться. Сев перед ним за стол ногу на ногу и, сложив руки между ними, я нервно стала бегать взглядом по тексту, судорожно вспоминая текст. Стоило мне начать, как через пять секунд он задал наводящий вопрос. Я тут же растерялась, сжала зубы и быстро стала дышать, пытаясь удержать вот-вот приближающийся поток. Еле связывая слова, я стала всё время запинаться. Экзаменатор видимо подумал, что я очень волнуюсь, и не очень хорошо подготовилась, и поэтому стал задавать как можно больше наводящих вопросов.
Я не могла ему сказать, что вот-вот описаюсь, мне было дико стыдно. К тому же я боялась, что сейчас не сдам его, если нормально не сконцентрируюсь. Но мой мочевой пузырь был в страшной агонии. Когда он сказал, что если я не отвечу на последний наводящий вопрос, то я могу забыть о сдаче экзамена, я страшно испугалась, и у меня на глазах навернулись слезы. Я стала всхлипывать и из моей дырочки стала струйками выплескиваться моча. Тогда я сквозь слезы сказала ему, что мне нужно очень сильно в туалет. Он опять хмуро посмотрел на меня и спросил, у меня что, недержание? Я ему ответила, что якобы не успела сходить утром в туалет, потому что опаздывала. Я была уже вся горячая и красная от стыда. Боясь, что он мне не поставит оценку, я жалобно попросила его отпустить меня на пять минут в туалет, а когда вернусь, отвечу ему. Мне было страшно, если он меня не отпустит, я уже не смогу больше терпеть и мне придется убежать без разрешения. Я сильно сжимала зубы и бедра, быстро елозила на стуле и не могла освободить руку, которая зажата между ног. После минутного молчания экзаменатор произнес слово, которое я очень ждала: . Я была готова целовать ему руки и говорить, какой он самый добрый и лучший педагог в мире, но сказала лишь: и улыбнулась. И только я встала и направилась к двери, как ощутила ужасную тяжесть в мочевом пузыре. Сделав два шага, я не удержала струю, и она быстро, впитываясь в мои джинсы, потекла по моим ногам. Я быстро нажала руками на промежность и чуть ли не согнулась пополам. Понимая, что на меня смотрят мои сокурсники и экзаменатор, я, почти бегом, выбежала из аудитории.
Там я наткнулась на ожидавших своей очереди студентов, которые нервно стали меня расспрашивать, на что я сдала. Я надеялась, что никто не поймет, что я выскочила из-за дикого желания в туалет, к тому же с мокрыми джинсами. Пробираясь через толпу, мне приходилось толкаться, и мой мочевой пузырь не мог удерживать мой поток. Когда я оказалась у туалета, мои ботинки были уже мокрые. Хорошо, что там не оказалось очереди, и я быстро смогла запереться в кабинке. Опуская джинсы, мне пришлось надавить пальцами на свою дырочку, мне было очень тяжело, я была уже вся мокрая. Усевшись на унитаз, я расслабилась и выпустила всё, что осталось в мочевом пузыре. Я всё еще дрожала и не могла представить, что оказалась в такой ситуации. Увидев свои мокрые джинсы, я заплакала.
Я решила не возвращаться сегодня на экзамен и сдать его потом. Не идти же мне в мокрых штанах, к тому же мне было очень стыдно. Я тихо выскочила из туалета, в гардеробе схватила свою шубку и уехала домой сушиться.

Тайны "Ледникового периода"

Однажды ко мне пришёл мой парень. В принципе, это постоянная практика, он у меня практически каждый день. Когда гулять не хочется, обычно мы сидим у меня дома: играем во что-нибудь, делами какими-то домашними занимаемся, музыку слушаем, телевизор смотрим. Такое милое, уютное почти семейное времяпрепровождение. Так получилось и сегодня: мой милый пришёл, починил мне всё, что я просила, мы поели и решили посмотреть "Ледниковый период", ибо я раньше его не видела. Сагитировав на просмотр и маму (да-да, а как вы думали - я с мамой живу), чтобы ей тоже не было скучно, мы устроились у меня в комнате (мы с мамой на диване, а он, как гордый и порядочный, рядом на стуле) и стали любоваться на злоключения несчастной отмороженной живности. Примерно на середине мультика маме стало холодно и она пошла к себе в комнату за кофтой. Воспользовавшись паузой я подползла к краю дивана чтобы поцеловаться со своим солнышком, что успешно и исполнила. И это мероприятие, вполне, надо сказать, традиционное, меня почему-то безумно завело. Представьте себе: я стою на краю дивана на четвереньках и тянусь к нему, одна его рука крепко прижимает мой затылок к его лицу, а вторая нежно, ласково и вместе с тем страстно теребит мой сосок Должна отметить, что я слегка болею и посему который день подряд на мне из одежды лишь любимые носки с разноцветными пальцами и не менее любимый безразмерный халат на молнии. И когда моё чудо забирается под этот халат своими чуткими музыкальными пальчиками: в общем, минут пять пока мама ходила мы вдохновенно целовались.
Пришла мама, смотрим дальше, а у меня после поцелуя мысли только в одном направлении: мне безумно хочется, чтобы эти нежные губы, этот ловкий, напористый и талантливый язык целовали и ласкали меня совсем в другом месте: я вообще оральный секс люблю, а у моего парня (с высоты опыта скажу - в отличие от многих) это вполне эротично получается. Какой там, к хомячкам, мультик, если все фантазии в диаметрально противоположном направлении!
Досмотрели, вышли на кухню ставить чайник. Милый посадил меня на стол и стал нежно гладить по бёдрам, словно поддразнивая, причём целоваться мы при этом тоже не забывали, как вы понимаете. С трудом оторвавшись от его рук и губ я сползла со стола, поставила, собственно, чайник и рассказала парню о том, чего же мне так сильно хочется. Милый от такой наглости малость обалдел и пытался объяснить мне, что вот скоро будет наш день (раз в четыре дня у его родителей совпадает график работы и, как правило, в такие дни у нас секс-марафоны. Я прихожу к нему с утра и весь день мы проводим в постели), и тогда всё мне будет, и вообще, с чего бы вдруг такая тяга. Потом он внимательно посмотрел в мои умоляющие глаза и понял, что на сегодня это судьба. Пошли мы в зал (у меня есть комната, в которой лежит мягкий пушистый ковёр, раскидана куча подушек и нет никакой мебели, валяться там весьма прикольно) , включили музыку, упали на пол и стали целоваться. Его руки подняли мои халат чуть ли не к шее, его поцелуи сползли по животу всё ниже, туда, где всё так давно жаждало его чутких прикосновений. Он нежно ласкал мой клитор своим язычком, дразня то едва касаясь, то целуя чуть ли не взасос. Мои руки бессознательно сжимали его тело всё сильнее, потому как стонать не вариант - в соседней комнате мама, мирно общающаяся по телефону и не ведающая о наших развлечениях. Он уже почти довёл меня до экстаза - мои бёдра конвульсивно дёргались в такт его движениям, я кусала губы и извивалась на полу: и тут, разумеется, закипел чайник. Не люблю чайники. Особенно те, которые кипят так несвоевременно. Я встала, выключила чайник, заварила чай и вернулась в комнату к милому. Он лежал на полу и со скучающим видом обозревал гирлянду под потолком. Но стоило мне подойти к нему, как он схватил меня за руку и притянул себе на грудь. В следующую секунду, слившись в страстном поцелуе, мы уже катались по полу. Вскоре он продолжил ласкать мою промежность сперва своими пальчиками а затем и вновь губами. Я провела рукой по его ширинке, почувствовала, что у него всё стоит и, судя по всему, уже давно. Он (не отрываясь от своего занятия, так меня возбуждающего) взял мою руку и опустил её под ремень своих джинсов. Я обняла его член ладонью, провела по нему вверх-вниз, слегка сжимая, потом расстегнула его ремень (дорогой даже оторвался и посмотрел на меня взглядом в стиле: "ты что, офигела, такое при маме исполнять?!") , и потянулась губами к его игрушке. Он помог мне освободить своё достоинство от одежды и я стала ласкать его фаллос губами. Должна заметить, в позе "69" стоит у любимого вообще нереально, а если учесть, что размеры и сами по себе внушительные... Минуты две мы развлекались подобным образом, причём захватывало это и его и меня с каждым мигом всё больше, потом я не выдержала и завалила его на спину. Но если он меня настолько завёл, что прямо ой, и мне его до одури хотелось, что ж поделаешь? Он, наивный, сначала понял это как завершение общения. Но не тут-то было, я устроилась сверху. Моё чудо было в полнейшем шоке!
И вот я сижу верхом на своем парне, чувствую его напряжённый член внутри себя, вижу его покрасневшее лицо, и ритмично двигаюсь на нём. Его реакция на происходящее меня очень заводит. Я вижу, что ему хорошо, я знаю, что для него это ещё и неожиданно среди всего прочего: Вскоре он подключается к моим движениям сперва руками, когда он держит мои бёдра и с силой насаживает меня на себя, потом он сам начинается двигаться мне навстречу. Временами с его губ слетают стоны, но поскольку от мамы нас отделяет лишь пустая комната и тонкая занавеска, то я прижимаю к его губам палец. Хотя его стоны меня заводят просто безумно, тут ситуация несколько иная. Нельзя. Движения всё ускоряются, он всё крепче прижимает меня к себе:
Но такой экстрим - это по-своему возбуждающе. Осознание того, что надо делать всё в полнейшей тишине, что в любую секунду может зайти мама: конечно, она знает какие у нас отношения, мы с ним уже год вместе, но одно дело это просто знать, а другое наблюдать такую оргию у себя дома, когда дети вот так мило, без зазрения совести развлекаются: ну представьте, господа вы у себя дома по каким-то своим делам абсолютно на другой волне просто заходите в комнату и наблюдаете там, на ковре, такой техничный, безумный секс.
Спустя пару "сплиновских" песен мы подошли к логическому завершению, я сползла с милого, он, одновременно пытаясь отдышаться и одеться посмотрел мне в глаза, - нас на такой смех как пробило. Ну это правда было очень весело. Такая нахальная спонтанность. Как он потом заявил, это было очень дерзко. А я всё равно знаю, что ему понравилось: пришёл чувак в гости - и чуть ли не изнасиловали в итоге. Вполне очаровательно, по-моему: такого у нас до этого ещё не было.
И это называется "милый, поцелуй меня"?!
Да. А я такая...