В саду

Желтый, созревший за лето, лист отрывается от ветки и, скользя по влажному воздуху, бесшумно опускается в сантиметре от моего плеча. Совсем близко, причудливо изгибаясь от каждого дуновения ветра, лежит ртутное зеркало пруда. Издалека доносится шорох осеннего ковра под ногами редких прохожих. Тяжелые свинцовые тучи, осторожно, боясь уронить хоть каплю дождя, проползают по небу. Я лежу на спине и рассматриваю мрачный небосклон. В этом углу парка очень мало гуляющих, а про существование моего убежища практически ни кто не знает. Если смотреть с тропинки, кажется, что в этом месте кусты доходят до самого берега, а не успевшие до конца раздеться деревья и кустарник, полностью скрывают меня от чужих глаз. Здесь царит небольшой островок нетронутый садовником. Мне ни что не мешает.
Глядя сквозь яркие кроны деревьев на едва проглядывающие тучи можно представить, что на земле существуют только два человека. И когда ты его встретишь, то уже точно не ошибешься. Деревья понемногу начинают темнеть.
- Как глупа эта цивилизация для двух любящих людей. У тебя ничего нет, и все есть одновременно.
Тебе не нужно претворяться и делать то, чего ты не любишь.
Издали послышались одинокие шаги. Такие же одинокие, как и мои, когда я шла в это тайное место.
По мере их приближения земля начала замедлять движение. Из памяти стираются люди, машины, заводы. Чья-то тень раздвигает кустарник и приближается к моему укрытию. Я начинаю забывать о существовании самолетов и поездов. Кто-то кого невозможно увидеть подходит ко мне и опускается на колени. Когда он касается моих губ единственное, что остается в моей памяти - то, что он нашел меня. И, не смотря ни на что, - он единственный.
Его рука приятно, нежно поглаживает шелковую кожу на груди постепенно, спускаясь, все ниже. От горячего поцелуя по телу пробегают дьявольские искорки наслаждения. Он уже надо мной. Наши тела отделяет только повязки из кленовых листков. Не отпуская моих губ, он прижимается ко мне обнаженным телом. Я готова. Моя кожа становится немного влажной от предчувствия любви. Я немного раздвигаю ноги и в это же время чувствую, что больше ничто не защищает мое тело. Его губы снова захватили мои и одновременно, он нежно, медленно стал входить в меня.
Мы занимались любовью размеренно, наслаждаясь каждым движением и умышленно отодвигая минуту наслаждения. Я чувствовала, что во мне не инородное тело, а частичка меня, которая по какой-то причине ненадолго покинула мое тело. Уже не в силах отодвигать очередную накатившуюся сладостную волну, мы слились воедино. Падающий листок замер в мгновенно замерзшем воздухе. Белка, прыгнувшая с ветки на другое дерево, остановилась, боязливо посматривая на нас. Темнота окутывала пространство вокруг. Мы лежали неподвижно - в вечности. Наши души слились в едином порыве и начали одинаково чувствовать. Во мне все закипело, я была одурманена экстазом и уже начала, что-то понимать:
Шаги теперь удалялись. Кругом все успело почернеть. Краски весенних деревьев пропали. Я медленно встала, и рассмеялась над собой, глупая, думала, что кто-то еще знает про это место.
Стряхнув со штанов упавшие листья, я пошла по аллее домой.
- Жаль, что я так ничего и не поняла, - думала я, - хотя во сне сложно что-либо разобрать или вспомнить.
Потом мои мысли пошли в другом направлении.
- Завтра нужно отогнать машину в мастерскую, купить интернет карту, заказать билеты на самолет и приготовиться...

Посвящается Марго

Этюд

Fiat lux!

"...ничего нет на свете,
кроме любви, еды и гордости."
братья Стругацкие "Улитка на склоне"

Попросил я как-то Волшебника и одолжил он мне на время машину времени. Хотел я проследить как через века Эрос пробивал путь к власти. Надеваю розовые очки. Сажусь в кресло и двигаю рычаг вдоль шкалы времени.
Вот чопорные люди бродят по серым улицам. Изредка лишь то в одном окне, то в другом шевельнет ветром занавеску и мы заметим девушку, с удивлением рассматривающую себя перед зеркалом. Она изучает себя. Она трогает чувствительными пальцами то в одном мягком, упругом или покрасневшем месте, то в другом и ЧУВСТВУЕТ. Или в ином месте, словно звери, укрывшиеся простыней - самец и самка, слепо тычутся всем, что у них есть в жажде продолжить род.
Нет, бескультурно все. Дико. Необузданно, неосознанно, неподчинено. Едем дальше.
Пошленькие разговорчики. Заигрывания, похихикивания. Ни во что, по большому счету, не ставится ни мужчина, ни женщина. В общем, Еда и Гордость.
Вот! Вот прорвало почти. Уже заходит фаллос Эроса концом своим в преддверие будущего. Мода, чувственность, красота. Но хотя скованно еще: позы, позы. В журналах, на экране, в жизни. Туда-сюда и шараханье друг от друга. Боязно, непривычно. Трогают, щупают, но уже с некоторым удовлетворением - вот мы уже знаем КАК, чтобы не было так уж пошло. Надо делать элегантно, красиво, с любовью.
Дальше, дальше!
Уже нудисты ступают на пляжи и вздыхают полной грудью и запах мира совсем другой, чем был раньше. Свободой пахнет, гармонией. Теплый или даже горячий песок отдает свой огонь ступням и проходит огонь вместе с кровью и наполняет все члены тела. Энергией. Смотрите, наслаждайтесь. Когда изучили себя, изучайте другого. Может быть другой и не так уж плох. Он прекрасен! Смотрите как он сложен гармонично, сколько в нем потенции, которая может быть превращена в чудо. Они съедают друг друга глазами. Вода, солнце и ветер, залезающий чтобы убить стыдливость в самых укромных уголках. Они трогают друг друга и ощупывают. Они обнимаются! Красота к красоте. Они целуют друг друга, они плачут от счастья и смеются. Человеко-Боги. Вот где свобода, равенство и братство сливаются в единое... Мм-м! Всех вас люблю. Люблю, люблю.

P. S. Так что все-таки лучше: любовь, еда или гордость?

- Fiat lux! - Да будет свет! (лат.)

Судьба

Конечно, беспокоиться было не о чем. Егор знал это и так, но при виде красивого голого тела зав. производством Волковой, безмятежно распластавшейся на кровати, спокойствие проникало в самые-самые глубины егоровой души. Тихо и мирно становилось у него на душе, вот как в этот тёплый августовский вечер. Спокойно и хорошо. Что-то всё же его немного тревожило.
Волкова открыла глаза, ласково посмотрела на Егора и потянула за поводок.
Ошейник вдавился в шею и Егор пополз к Волковой. Было немного неудобно, т.к. руки за спиной были связаны. Он уткнулся в тёплое, шелковистое, пахнущее хозяйственным мылом межножье Волковой.
-"Ну давай, Егорушка, - сказала она и погладила его по взъерошенному затылку, - ещё разок, пожалуй, успеем. А то уж скоро придут."
Он привычно быстро начал работать языком, с удовольствием замечая, как начинает таять, слегка подрагивая, большое, похожее на кремовый торт тело заведующей.
- Ах! - сказала Волкова и сжала полными бёдрами голову Егора. Все звуки исчезли, Егор скорее ощущал, как громко хлюпает без устали двигающийся язык. "Главное ,- думал он, поглубже зарываясь носом, - не достаться Мельниковой. Злая она, спуску не даст. И ведь навсегда, на всю оставшуюся жизнь". Егор вспомнил, что о ней рассказывала Волкова, и инстинктивно плотнее сжал ягодицы. "А Волкова, она ничего, добрая баба, хоть и с причудами, конечно".
- А-ах: - простонала зав. производством и сильно натянула поводок, словно стараясь протолкнуть голову Егора вовнутрь. "Но лучше всего Куроедова". Он зажмурился, вспоминая сексапильную кассиршу, и плотно сжал губами клитор Волковой.
- Ах,- в третий раз произнесла она и как-то сразу обмякла. В дверь звонили. Волкова вскочила, отбросила поводок, накинула халат и побежала открывать.
Егор остался лежать на животе. В открытом окне он мог видеть фрагмент оранжевого заката и синий ствол растущей во дворе сосны. Поднимался ветер.
Через минуту все три женщины были в комнате. Старший технолог Мельникова плотоядно взглянула на влажный рот начальника. Красивая Куроедова провела ногтем по его ягодице.
- Ну вот, Егор, сейчас решится, кому ты достанешься, - сказала Волкова и снова намотала на руку поводок.
- Здесь четыре листа бумаги, - сказала Куроедова. На каждом написано имя одной из нас. Какой тебе выпадет, так тому и быть.
- А что на четвёртом? - спросил Егор.
Мельникова хищно моргнула и сжала губы. Куроедова отвернулась к окну. Волкова нервно дёрнула за поводок и виновато улыбнулась.
"В любом случае это судьба",- сказала она.
"Судьба выбирает человека, а не человек судьбу, - сказала Куроедова, - поэтому будет справедливо, если листок вытянешь не ты. К тому же у тебя руки связаны. Что символично". Мельникова нагнулась и тонким языком лизнула Егора в губы. Четыре листа бумаги лежали на полу.
"Второй справа", - сказала Куроедова. Мельникова, подняла листок, прочитала написанное и положила его на стол. Затем подошла к Егору и широко раздвинула ему ноги.
"Ты остаёшься у Волковой",- сказала она.
Куроедова нагнулась, подняла оставшиеся листы, два положила на спину Егору, а последний медленно разорвала и бросила обрывки в окно. Все трое перегнулись через подоконник, глядя, как похожие на бабочек кусочки бумаги медленно спускаются к земле.

Эротические грезы

(фрагменты из рассказа Виктора Баркова "Ещё придёт зима...")

Он стоит в просторном зеркальном зале, у самой стены. А посреди зала возвышается огромный белоснежный торт, на плоской вершине которого лежит обнажённая незнакомка. Она молода, красива и дьявольски обольстительна. Вся её раскованная поза -- правая рука подпирает приподнятую головку, левая покоится на крутом изгибе бедра -- проникнута ожиданием встречи. Смугло-золотистое тело украшают нежно-розовые цветочки из крема. Они стыдливо прикрывают самые соблазнительные места. Женщина улыбается и манит к себе ухоженной ручкой...
И он начинает ожесточённо лезть вверх по отвесной стенке торта. Но свежий бисквит отслаивается и крошится, ноги маслянисто проскальзывают, приторно-сладкая масса залепляет глаза, нос и набивается в рот. Сверху лениво, с томной медлительностью оседает снежная пыльца -- это женщина сыплет сахарную пудру и игриво смеётся. Он ещё отчаянней пытается забраться наверх, давясь и отплёвываясь, с рычанием терзая липкое месиво, но всё сильнее зарывается вглубь. Ему трудно дышать, и чем больше ему не хватает воздуха, тем яростнее старается он выкарабкаться оттуда. Вот он уже полностью погрузился в темноту, но всё равно продолжает остервенело барахтаться там, прорывая спасительный туннель в мягкой съедобности трясины...
Неожиданно в глаза бьёт яркий свет. Он видит огромный зеркальный зал и себя, оказавшегося с другой стороны торта. Каждое зеркало отражает таинственные глубины других зеркал, уходящие в призрачную бесконечность. Множество перепачканных растерянных лиц смотрит на него отовсюду, но он понимает, что здесь он один, и выбраться из этого сверкающего круговорота невозможно...
-- А-а-а-а-а!
До предела напрягаются его голосовые связки. Собственный крик ему не слышен, однако отражения начинают мелко дрожать. Зеркала вибрируют всё сильней, всё напряжённей, и вдруг беззвучно лопаются от резонанса. Они взрываются внезапно, все разом, крошась на мириады искрящихся кристаллов. А в каждом кристалле по-прежнему отражается и торт, и нагая незнакомка, и вселенское одиночество усталой фигуры...

...Он куда-то бежит по росистому утреннему лугу, пышно желтеющему одуванчиками. "И бег его плавен, как радостный птичий полёт". Куда он спешит, куда? Ну конечно же к ней. Она тоже невесомо летит ему навстречу. Одежда ей ни к чему -- только венок из одуванчиков красуется диадемой на голове. Цветы, солнце, волосы, её тело -- всё излучает слепящий золотой свет. От этого нестерпимого света слезятся глаза. И сквозь слёзы причудливо искажаются и дробятся очертания плывущего навстречу мира...
Он падает спиной в шелковистую, словно её волосы, и зелёную, как омут её глаз, траву. Над ним воцаряется глубокая, всасывающая в себя синь. А на фоне этой неотвратимой гипнотизирующей синевы появляется золотой ореол. Это она. Он видит снизу её загорелые стройные ноги, которые уходят в неведомые выси, в туманное сжимание перспективы. Он замечает там чёрный треугольник, указывающий перевёрнутой вершиной, подобно путеводной стрелке, на ту особенную точку, в которой таится высшее телесное наслаждение. Он различает её глянцевитый, цвета кофе с молоком, живот. Чарующая ямочка пупка -- будто потухший кратер чувственного вулкана. Он видит её осмуглившиеся на солнце груди. Их упругую оболочку распирает изнутри горячее давление крови и ещё какой-то неведомой силы...
На её левую, прогибающуюся от собственной тяжести округлость, опускается большая восхитительная бабочка с изумрудно-прозрачными крыльями. Бабочка трогает мохнатым хоботком розовый венчик соска, не находит там нектара и улетает прочь. А тягучие груди, похожие на две янтарные капли воска, оплавленного жгучими лучами, опускаются всё ниже и ниже. Он попадает в густой шатёр её длинных волос, сквозь который едва процеживается слабый свет. И вскоре его окружает полная темнота. Её влажные губы ищут его невидимый рот. Но ему становится нечем дышать, и он начинает искать выход из этого приятного плена...

Типичная секретарша

Я типичная секретарша, типичная потому, что ножки, как полагается от ушей, кукольное личико, ухоженные ручки и обаятельный голосок. Как то в контору зашел шеф и он был в хорошем настроении и начал со мной болтать! Через два часа беседы мы бы уже непринужденно разговаривали и он не мог отказать себе в удовольствии наслаждаться видом выреза на моей блузке и стройными ножками, то и дело показывающимися в разрезе длинной юбки. Неожиданно я протянула руку к его ширинке и ловко расстегнув ее взяла в ладошку давно уже вставший член. Слегка подрочив его я встала и сев перед ним на корточки стала обсасывать головку, при этом причмокивая неизменно смотря при этом в глаза. К этому моменту мне уже было все равно, что из всего этого выйдет, и он хотел тоже только одного: оттрахать сучку, чтоб он на долго это запомнила. Я бы старательно заглатывала, практически полностью вбирая член в рот, чем доставляла неописуемое удовольствие. Потом я бы села в другое кресло и, слегка подобрав юбку, положила свои восхитительные ножки на подлокотники. Очаровательная картина, разведенные в стороны ножки, белоснежные кружевные трусики и полный желания взгляд. Шеф бы не торопясь провел тыльной стороной ладони по моим промокшим трусикам. Я уже сама помогла бы их снять и взяв его руку положила себе на влагалище. До чего же оно было горячее и мокренькое! Он медленно ввел бы один палец между губ, а потом принялся бы меня дрочить уже указательным и средним пальцами, а большим теперь клитор. Да трахни же меня! - закричала бы я, - Выеби! Я хочу тебя: я хочу чтоб ты трахнул мою щелку! Порядка ради он провел бы пару раз головкой по губкам влагалища, а потом одним резким движением вставил член по самые яйца. Первый оргазм у меня наступил бы почти тут же. В рот, кончи мне в рот. - попросила бы я. И шеф, почувствовав знакомое напряжение и вынув член, встал надо мной и сразу вставил свой хуй в мой ротик. Я бы принялась интенсивно сосать, усердно работая язычком и, при этом, одной рукой не переставала тереть себе клитор. И вот из члена буквально потекло, и шеф вставил поглубже член, продолжая двигать им у меня во рту. Но спермы было явно слишком много для меня, и я не успевала ее глотать. Он бы вытащил свой хуй изо рта и я бы тут же стала его дрочить, направляя на себя белые струи. Затем я бы аккуратненько вылизала весь член, очистив его от остатков семени и, когда я отошел в сторону, вытерла своими трусиками лицо. Вот так на мой взгляд выглядит работа секретарши и я бы в будущем не отказалась бы так поработать, потому что ты в полной власти шефа и он может делать с тобой что захочет! Может отодрать прямо у окна, пока я поливаю цветы, а может посадить к себе под стол и заставить сосать свой хуй во время важных переговоров!!! Вот кайф! Можно вообще ходить на такую работу в короткой юбочке и без трусиков, что бы ещё все осетители входили к шефу со стоящими хуями, насмотревшись на мои половые губки!

В красных тонах

Прошел уже целый год, а я так и не решилась подойти к нему и познакомиться. Я тогда была студенткой первого курса колледжа, а ты первокурсник в иституте. Я даже не знала что делать, когда первый раз увидела тебя, у меня подкосились ноги, хотя они у меня всегда подкашиваются, когда я тебя вижу.
И вот начался новый учебный год, и я снова тебя увидела, ты посмотрел на меня, я посмотрела на тебя. Это было у лифта и ты сказал привет, а я ответила, и мы вместе вошли в лифт.
И вот мы едем рядом, я вдыхаю аромат твоего тела, как я хочу прижаться к тебе ощутит твои мускулы, вдохнуть твой запах. Услышать нечто большее, чем банальное привет. Я стою рядом с тобой и фантазирую.
"Мы танцуем с тобой в огромном зале, на мне красное шелковое платье, на тебе черный фрак. Мы танцуем вальс, нас затягивает музыка и мы кружимся и кружимся, а вокруг никого, мы одни в этом громадном зале, освещенном множеством свечей. И вдруг мы падаем и оказываемся на громадной кровати. Наши губы сливаются в поцелуе, ты прижимаешь меня к себе крепко крепко, как я хочу чтобы этот момент продолжался вечно. Я встаю, прямо на кровати, развязываю бретельки платья на шее и оно падает к моим ногам. Ты начинаешь целовать пальцы на моих ногах передвигаясь все выше и выше, ты целуешь мои икры, колени бедра, пропускаешь лобок и облизываешь мой пупок, поднимаешься все выше и вот ты уже целуешь мою грудь, отодвигая красное кружево лифчика, потом шея и вот ты добираешься до моих губ. Ты целуешь их страстно, твои прикосновения горячие и возбуждающие, я не могу совладать с собой. Я сдираю с тебя фрак, рубашку и начинаю страстно целовать и лизать твою шею и грудь, живот. Зубами я отрываю пуговицу на поясе твоих брюк и расстегиваю молнию, брюки падают, ты остаешься в одних трусах.
Я ложусь на спину, раздвигаю ноги и ты опускаешься между ними. Целуешь мою грудь, снимаешь лифчик и начинаешь нежно покусывать мои соски. Cнова начинаешь опускаться, стягиваешь с меня трусики и вот ты уже целуешь гладко выбритый лобок, твой я зык погружается в мое горячее и мокрое лоно, с моих губ срывается стон. О Боже, что ты делаешь своим языком, о ДА! Это великолепно, я начинаю стонать неприлично громко, мои руки широко расставлены, а в кулаках сжаты алые простыни. И вот, словно под музыку, как последний аккорд, я это чувствую, великолепный, сильный, яркий, словно взрыв оргазм. Минут пять я нахожусь в полном забытье, пытаясь хоть как то придти в себя, но тщетно, потому что ты снова начинаешь играть с моим телом. Но я перехватываю инициативу в свои руки. Я поворачиваюсь к тебе спиной и сажусь на уже возбужденный, твердый как камень член. Мое тело с радостью его принимает, и я начинаю плавно опускаться и подниматься, ускоряя темп, но ты меня останавливаешь, просишь перевернуться, что бы видеть мою вздымающуюся грудь, немножко поиграв с тобой, я снова сажусь сверху, но уже лицом к тебе и снова начинаю подниматься и опускаться, делая вращательные движения тазом, ты начинаешь двигаться мне на встречу, мы стонем в один голос. И вдруг мы перекатываемся и ты оказываешься сверху, ты выходишь из меня, немного задерживаешься и вдруг резким движением снова в меня входишь, и так несколько раз. Я чувствую что оргазм уже рядом. Ты начинаешь двигаться все быстрее и быстрее и снова ты останавливаешься. Выходишь из меня трешься членом о мое возбужденное тело, а потом снова входишь и начинаешь быстро, быстро двигаться, О ДА! Это непередаваемое ощущение, но такое не может длиться долго и снова как взрывная волна по моему телу разливается оргазм, но ты не останавливаешься, ты чуть снижаешь темп, просишь подождать тебя, и я снова испытываю еще более сильный оргазм, но ты не останавливаешься и вот когда на меня накатывается третья волна удовольствия, ты тоже покусывая мое плечо, начинаешь кончать. И вот все резко останавливается."
И тут я понимаю, что все это время лифт стоял на месте, видимо мы застряли, а ты все это время смотрел на меня. Твои губы начали стремительно приближаться к моим, и мы слились в долгом страстном поцелуе.

Видение Маргарет

Девушка Маргарет заварила кофе и легла голой в кровать. Постель её была холодной и она съежилась в ней, мечтая о горячем объятии её друга, капитана бейсбольной команды Питера Хокинса, который отсутствовал по причине международных олимпийских игр проходящих в Лас-Вегасе.
Маргарет мечтательно засунула руку под темное одеяло и откуда-то издалека вытащила резиновый член похожий на банан. Она сжала его в своих маленьких, но сильных пальчиках, ощущая на нем все выступы и ребрышки. Приятная теплота медленно начинала разливаться по её телу, возбуждая в ней воспоминания о друге. В её грезах он был рядом с ней, и ей начинало казаться, что она сжимает здоровый теплый член Питера Хокинса, а не резиновый фалоиммитатор. Вот он, Питер , её Питер, лежит рядышком и гладит её высокие грудки своими чувственными руками. Её соски набухают и сладкая истома, теплой морской волною, нежно щекочет волоски её промежности.
Тем временем правая рука Хокинса поглаживая тело начинает медленно спускаться вниз, добирается до её пупка, вводит большой палец руки внутрь , а маленьким пальцем руки пытается достать её киску. Палец Питера достает до возбужденного клитора Маргарет, и начинает гладить его.
Видения Маргарет были настолько отчетливы и правдоподобны, что она застонала и её киска стала влажной, клитор набух и на фалангу пальца показался из закрытой киски. Она открыла глаза и взяв правой рукой фалоиммитатор,а левой раздвинув половые губы в разные стороны стала водить членом по своей мокрой киске.
Видения продолжались.. Питер водил своим фаллосом вдоль её промежности одновременно нажимая и оттягивая её клитор свободной рукой. Вот его член своей головкой надавил на вход во влагалище Маргарет и полностью пропал в нем. Её тело выгнулось и судорожно опало.
Питер же медленно вынимая член, придерживал пальцами обеих рук вход во влагалище открытым. Маргарет почуствовала, как холодок комнаты проникает внутрь её тела , приятно щекоча кромки её открытой киски. Её друг начал периодично раздвигать и сдвигать пальцы, как бы расширяя её отверстие. Маргарет сладко застонала и еще больше раздвинув ножки прикоснулась рукой к своему клитору. Импульс любви пронзил Маргарет, а соски её застонали и напряглись еще больше.
Воображение уносило Маргарет с легкостью ветра, сдувающего опавший лист с тротуара. Оно поглотило её, и девушка уже не различала где грань между реальностью и видением.
Маргарет, будто сквозь какую-то пелену, видела, как её маленькие пальчики левой руки держат киску открытой. Потом они же, придерживают половые губки, а правая рука вводит во влагалище теплый фалоиммитатор. Движения фалоиммитатора во влагалище заставляют Маргарет дрожать всем телом.
...В её грезах Питер, держа вход в киску Маргарет открытым ,указательным и средним пальцем, а потом и всей рукой начинает давить на отверстие . Рука медленно проваливается в Маргарет и начинает вращаться внутри неё .Одновременно с этим девушка чуствует, как фаллос её друга медленно, но верно проникает в её анус . Рука, внутри Маргарет, пытается нащупать член, и найдя его полуобхватывает и начинает водить по нему. Ножки девушки вздрагивают, Маргарет кричит, и множественные импульсы заставляют её тело дрожать и дергаться...
Девушка медленно приходит в себя, все еще сотрясающие её конвульсия сменяются томной негой и Маргарет приподнимаясь на локтях видит, что кисть её левой руки находится внутри влагалища, а исскуственный член полностью погрузился в анус и лишь кончик синей веревочки, привязанный к нему, торчит флажком. Она осторожно вытаскивает из своего влагалища руку, и последние приятные конвульсии прокатываются по всему телу Маргарет. Девушка, закрывая глаза, приятно потягивается и тут её одолевает сонливость и она засыпает. Ей снится сад, лужайка . Она лежит на простыне и ветка фруктового дерева со зрелым плодом опускается к её лицу, проводит плодом по губам , касается глаз...
- Ма-аргарет!- Слышится ей откуда-то издалека.
- Ма-аргарет!
- Проснись Маргарет!
Маргарет открывает глаза и видит, наклонившегося над ней, тихо шепчащего Питера Хокинса.
- Здравствуй Питер,- улыбаясь сказала Маргарет!
- А я вспоминала тебя!
Маргарет обняла Хокинса за шею, покалывающий в её анусе фалоиммитатор заставил о себе знать Маргарет повалила Питера на кровать и поцеловала.
- Пойду приму душ,- проговорил Хокинс, и, освободившись от объятий Маргарет ушел в другую комнату.
Маргарет откинулась на подушку и тихонько за веревочку извлекла фаллос из ануса.
- Да!- подумала она и улыбнулась. День прошел, а вечером с Питером мы повторим то, что мне сегодня приснилось.

Похоже на реальность?

Маша погасила в комнате свет и стянула с себя остатки одежды, оставив лишь влажные трусики. Она устроилась поудобнее на мягком диване. Этот момент нетерпеливо ожидался уже больше недели, она нарочно оттягивала начало игры, заменяя яркой, но не менее изнурительной фантазией. И сегодня она решила, что позволит своим рукам осуществить самые смелые ласки, о которых столько мечтала, она, расслабилась и была готова выполнять любую прихоть своих чувств. Низ живота горел от перевозбуждения. Она медленно закрыла глаза и, вспомнив свой сексуальный образ из недавней мечты, широко раздвинула поджатые к груди ноги, открыв в полумрак пахучий и мокрый разрез. Капелька ее влаги пробежала по краешку твердой губки и остановилась на попке. Ее тело напряглось и отдалось на волю чувств, терзавшим разум несколько дней. Жаркие покалывания и непреодолимое желание страсти ощущались каждой частичкой тела. Ее мечта и вожделенный фонтан диких и одновременно приятных ощущений таился внизу, в тесной и влажной складочке. Рука привычно и скоро скользнула по гладкому упругому животу, пробежала по чистому лобку и забралась под трусики. Пальцы, достигнув точки назначения, замерли в короткой нерешительности, точно желали еще немного продлить мучения своей обладательницы. Но уже через мгновение средний палец нащупал мокрый и отвердевший бугорок, при малейшем прикосновении растекавшийся потоком блаженных эмоций. Она сильнее сжала губы, едва сдержав за ними слабый стон, и начала, ускоряя темп, водить по горячему источнику. Всякое движение отдавалось дрожью во всем теле и доставляло немыслимое удовольствие. Указательный палец быстро и ловко бегал по головке клитора. Она знала, что через пару минут уже достигнет верха удовольствия, и разум в предчувствии этого, заставлял водить рукой быстрее и сильнее, но ей не хотелось так скоро сдаваться напору стихийной страсти. Пальцы ослабли, спустились чуть ниже и слегка утонули в глубине складок. Скользкая и тесная дырочка звала и требовала от нее не меньшей ласки. Пальцы беспрекословно подчинились зову. Она сжала указательный со средним и неторопливо погрузила их в жаркую тьму.
Вторая рука, не желая оставаться в стороне, потянулась вверх и сжала упругую грудь, она высунула язычок и принялась им водить по темному, набухшему соску. Правая рука почти вся стала мокрой, бесконечно повторяя медленные и глубокие движения члена, вызвав нескончаемое возбуждение. Оно объяло ее внутренности пламенем и нестерпимо желало одного: чтобы это продолжалось еще и еще, чтобы что-то с силой проникло и влезло в ее тесное лоно до самой глубины и там разожгло затаенный оргазм.
Она встала на пол и сняла трусики, затем опустилась на колени и грудью легла на диван. В ее руке оказался искусственный член, она положила голову на подушку и сзади медленно ввела любимую игрушку в горячее влагалище до упора. Член тихо раздвинул плоть и, погрузившись на половину, уперся в живот. По телу пробежала нервная судорога и принесла с собой букет наслаждений. Рот приоткрылся и издал короткий стон. Рука вдруг ополоумела от этого томного звука и принялась с дикой скоростью то погружать, то полностью вытаскивать член из тесного влагалища. Туда! Еще! Скорее! В меня! – кричал ее разум. Она сделала очередное резкое движение, член скользнул внутри нее и во что-то уперся. Дыхание перехватило, в горле застрял оглушительный крик, глаза сами собой широко раскрылись. Ее тело судорожно онемело, влагалище неожиданно сжалось, затем резко вздрогнуло, и из расширенной дырочки хлынул дождь, залив до основания руку горячей и пахучей жидкостью. Она остановилась в блаженстве, тяжело дыша в подушку, затем, немного очнувшись, провела рукой по влажному разрезу и принялась с наслаждением слизывать дар своего тела.
Вкусив обнаженной страсти, тело совершенно отказалось ее слушать и желало продолжения. Оно жаждало еще глубже, еще больше и тверже. Продолжая стоять на четвереньках, она высунула член из влагалища, несколько раз облизала головку и потянулась к другому источнику наслаждения. Это был член прозрачно-красного цвета, но уже значительно большего размера, она немного поводила им по мокрым губкам, и, когда он уже стал достаточно скользким, снова широко раздвинула ноги и резко ввела головку до упора. Внезапная боль ошеломила ее разум, и она вновь упала лицом на подушку, оглушив ее глухим криком. Маша замерла в приятной истоме на несколько секунд. Ее рука очнулась первой, потянулась и медленно вытащила орудие страсти, но затем, поддавшись непонятному и неизвестному приказу, резко сунула его обратно. Оно уперлось в дальнюю стенку влагалища, растянув до предела и заставив его сжаться, затем оно резко выдавило мокрый член наружу вместе с потоком росы. Она застонала и, обессилев, опустилась на пол.
Немного погодя, после счастливой эйфории, клитор дал о себе знать легким покалыванием. Он ноюще и зудяще опять требовал ласки. Средний палец, повинуясь его прихоти, потянулся вверх и стал медленно тереть твердую и всегда готовую к игре головку. Рука неожиданно дернулась и бессильно упала на ковер. Машино тело вновь свела знакомая судорога – она испытала оргазм. Это был уже второй за сегодня.
Ее тело сходило с ума. Она взяла маленький член и, смочив его в жидкости лона, начала увлеченно сосать. Обхватив головку зубами, она ласково ее укусила и вставила язычок в небольшое углубление. Ей казалось, что сейчас он изойдется в такой же конвульсии и выстрелит в нее струей спермы. Сейчас ей больше всего на свете хотелось ощутить во рту вкус горячей и терпкой спермы. Этот сладковатый вкус всегда сводил ее с ума. Сейчас она могла бы испытать еще один оргазм единственно от ее вкуса и запаха. Ей нужен был запах мужчины, самца. Ей захотелось грубого секса, чтобы кто-то подошел сзади, выгнул ее спину и резко вставил красный, горячий и пульсирующий член в ее узкое и скользкое отверстие. Она снова встала на четвереньки, облокотилась на диван и, взяв большой член, начала его засовывать в попку. Было ужасно больно, от сухости тонкую кожу тесной дырочки затянуло внутрь и раздирало на части. Она застонала и закусила губу. Попка безмолвно просила пощады. Однако рука продолжала настаивать и, слегка раздвинув ягодицы, ввела член. Приятная нега охватила нижнюю часть тела. Маша в полной мере насладилась сладкими мгновениями и, дождавшись момента, когда слабость безвозвратно ушла, снова задвигала зажатым в попке членом. Толстый конец разрывал на части узкую и протестующую дырочку. Но вскоре непокорная сухота сдалась и заскользила не хуже влагалища. Резкие и точные движения заставили попку сжиматься внутри и через несколько секунд она разразилась тягучей струей, которая стекала по мокрым губкам и капала на пол.
Маша вставила член поглубже и встала. Она подошла к столу, поставила одну ногу на поверхность и слегка наклонилась вперед. Рука снова потянулась к попке и начала дергать член, прижимая его силой кверху. Ей казалось, что сейчас тонкая перегородка внутри порвется и член через всю попку вновь заскользит по влагалищу, доставляя истинное наслаждение. Попка начала хлюпать и истекать липкой и скользкой жидкостью. Член резко выскакивал и также быстро входил обратно. Некогда тесная дырочка расширилась и уже нисколько не болела, но лишь доставляла бесконечные мгновенья блаженства. Через минуту неистовых движений ее ноги стала сводить судорога, тело задергалось из стороны в сторону, и она тихо вскрикнула. Еще пару движений и тело затрепетало бы в оргазме, но ей хотелось помучить себя, она вызывающе остановилась и, оставив член глубоко в себе, подошла к дивану, поправила подушку и легла на бок, поджав под себя ноги. Член мягко и легко заскользил внутри нее. Она высунула его и в тот же миг из широкого отверстия потекла горячая жидкость. Ей захотелось ее облизать. Рука послушно сбежала вниз и набрала скользкой влаги. На вкус оказалась немного солоноватой и чем-то напоминала сперму. Мокрые пальцы вновь оказались внизу и нежно заскользили по попке, щекоча и лаская узкий вход.
Теперь пришло время осуществить еще одну фантазию: потрогать рукой себя изнутри. Она плотно сжала пальцы вместе и попыталась засунуть их в попку. Два пальца вошли до середины и расширили узкую дырочку, она почувствовала жар, исходящий оттуда. Через несколько мгновений туда вошел еще один нежный пальчик. Попка напряглась и плотно сжала свою добычу, обдав руку теплой струей. Она попыталась ввести остальные два пальца, но попка противилась и в ответ на введение нервно сократилась, выдавив пальцы наружу. Маша дернулась, вскрикнула от внезапного толчка и бессильно опустила голову на подушку. Немного привыкнув к новым ощущениям, ей снова захотелось испытать эту резкую перемену давления и глухую обжигающую боль внутри себя. Она сложила руку лодочкой и медленно, но напористо стала вводить. Когда рука дошла до основания пальцев, попка напряглась и приготовилась вновь сократиться и не впускать пальцы дальше. Маша подождала мгновение, попыталась расслабиться и не сжимать тугое отверстие попки. Рука медленно продолжила свой ход и вызвала острый, но приятный, приступ боли. Она почувствовала, как внутри все сжалось и плотно обхватило ее пальцы, готовясь их вытолкнуть назад. Ей не хотелось сдаваться, в эту минуту ей очень страстно мечталось войти в себя и почувствовать внутренний жар. Попка невозмутимо сопротивлялась, но Машино желание проникнуть было гораздо сильнее. Дырочка напряглась, сжала руку и сильно болела. Пальцы вошли до самого основания и теперь необходимо было протолкнуть их выпирающие костяшки. Маша надавила рукой, мышцы резко сдавили и выпихнули руку наружу. Тело выгнулось в нервной судороге и замерло. Из раскрытой попки снова полилась теплая струйка. Она растерла ручеек и вновь попыталась засунуть. На этот раз она приподнялась на колени и выставила попку вверх, стараясь расслабить непокорные мышцы. Рука еще раз скользнула ко входу и уверенно вошла до середины, Маша, превозмогая мучительную боль, надавила изо всей силы и рука, наконец-то, заскочила внутрь. Острая боль разлилась по низу живота, внутри все горело и пульсировало. Маша протяжно простонала в подушку и ее сознание на миг отключилось. Всякое движение внутри отзывалось жгучей болью, но она ее не чувствовала, теперь она была счастлива. Тепло мягко разливалось по руке, доставляя немыслимое и мучительное блаженство.
Маша еще немного подвигала внутри себя рукой, затем медленно вынула ее, глухо при этом вскрикнув. Она вставила маленький член в мягкую и теперь уже более сговорчивую заднюю дырочку, села на диван и выставила во мрак объятый пламенем разрез. Рука потянулась за большим членом и тотчас начала его засовывать во влагалище. Два настоящих члена внутри – это была ее потаенная мечта. Ей мечталось, что когда-нибудь это случится в действительности и два мужских разгоряченных члена одновременно в разные дырочки кончат в нее белой спермой. От одной только этой мысли у нее начинало жечь внизу живота, прося успокоения и разрядки. Придерживая член, торчащий из попки, она начала двигать огромным фаллосом, зажатым в тесной дырочке. Можно даже было чувствовать, как они внутри нее соприкасаются головками. Она начала ритмично и одновременно ими двигать, члены глухо ударялись внутри нее, вызывая самые разные ощущения.
Безумная фантазия вожделенно представляла струю белой жидкости, которую смог бы исторгнуть в нее большой член. Ей хотелось, чтобы этот поток согрел ее изнутри, затем медленно полился из тесной дырочки по бедрам, и она могла бы насладиться, слизывая с рук терпкую влагу. Маша с силой прижала книзу засунутый в попке член и он уперся в стенку влагалища. Вторым она стала постепенно ускорять движение. Член входил в нее все легче и легче. Она почувствовала, как влагалище начало постепенно неметь, и это оцепенение сладко разливалось по всему телу. Ее рука еще увеличила темп, член то влетал в нее диким зверем, то также яростно вылетал, расплескивая вокруг горячие капли. Она изо всей силы резко вдавила в себя оба члена, глаза ее вдруг округлились, где-то в горле застрял дикий крик. Тело одеревенело и принялось судорожно извиваться. Ее мечта, чувства и оргазм слились в едином бешеном танце и Маша потеряла сознание…

Попочка

Я знаю, что ты любишь, когда я ласкаю языком твою попку... ты это просто обожаешь! Помнишь последний раз?

Я поднял твои ноги так, что колени прижались к груди, подвинул поближе к краю кровати, что бы было удобнее и усиленно стал трахать твою попу язычком, изредка возвращаясь к влагалищу и клитору... Делал я это, вытянув язык на всю длину и быстро двигая туда-сюда головой. Иногда я делал паузы для того, что бы просто полизать её дырочку или для того, что бы впустить внутрь немножко слюны для смазки.

А когда чувствовал, что колечко ануса достаточно расслаблялось, прижимал к нему губы и самозабвенно засовывал язык так далеко, как это вообще возможно, чувствуя явственно оба сфинктера вокруг своего языка и даже немного доставая до места расширения колечка, то есть уже внутри...

Понимая, что дальше уже не получится, начинал активно двигать язычком по кругу, отчего колечко расслаблялась ещё больше, тогда снова начинал двигать всей головой, вытянув до конца язык... с каждой такой сменой ты стонала всё сильнее и сильнее.

Скажи, ты хочешь ощутить в себе что-нибудь большее и более твёрдое, чем язык? Думаю, что после таких упражнений там достаточно и смазки и возбуждения для того, что бы продолжить.

Сегодня я буду делать это неторопливо! Что бы ты была всё время на грани взрыва!

Итак, я поднимаюсь на колени, пододвигаю тебя ещё ближе к краю, одной рукой сильно прижимаю твои ноги к животу, а другой ласкаю твой клитор... членом же медленно вхожу во влагалище...

Потом беру твои ноги в руки, развожу их в стороны, оставляя сильно поднятыми, а сам поднимаюсь вверх для того, что бы поцеловать тебя и ввести в то же время член на максимальную глубину.

Крепко целую тебя в губы и в то же время ёрзаю на тебе, что бы найти точку, в которой можно будет погрузиться ещё хоть на миллиметр... хоть итак чувствую, как моя большая, гладкая головка упирается в твою матку.

Опускаю руку вниз, что бы поласкать немного твою вторую дырочку, ощущаю, что из киски уже течёт водопад, который очень кстати всё там смазывает...

Ты хочешь, что бы было больно? Сегодня только чуть-чуть! Спускаюсь чуть ниже и начинаю покусывать твои соски - нежно, но весьма ощутимо.

Пальчиком же проникаю в отлично смазанное анальное отверстие...

Немного поиграв им там, вытаскиваю член из твоего гостеприимного влагалища и подвожу его к дырочке, которая нуждается в нём не меньше.

Освобождаю её от пальчика и слегка надавив, засовываю член... но очень медленно - не потому что боюсь, что тебе будет больно - ты итак уже очень расслабленна - а потому что хочу, что бы ты сходила с ума от каждого миллиметра. Чувствовала сначала гладкую-гладкую головку, которая у меня довольно большая, затем она кончается и переходит к крайней плоти - там довольно приличная разница в толщине, так что ты чувствуешь её очень отчётливо... А что бы ты почувствовала её ещё сильнее, я начинаю двигаться туда-сюда так, что это естественное ребро, которое не могут воспроизвести на фалоимитаторе, проходит раз за разом через твоё колечко, заставляя его подрагивать.

Наигравшись таким образом, полностью вынимаю член из попки, но спустя секунду засовываю его во влагалище, а потом снова возвращаюсь к попке с новой смазкой... она меня так ждёт, что даже не закрылась полностью, поэтому головка оказывается внутри сразу и я начинаю своё продвижение с места, на котором его прервал.

Продвижение столь же неторопливо, как и вначале и ты чувствуешь, как колечко ануса обхватывает мой член, как будто специально для того, что б почувствовать его лучше.

Дохожу до конца и начинаю двигать его то вперёд-назад, то из стороны в сторону - для того, что бы твоя попочка привыкла к присутствию в ней моего члена и максимально расслабилась, а когда понимаю, что больше расслабляться тебе уже некуда, меняю установившийся темп и начинаю достаточно быстро трахать твою похотливую дырочку.

Сначала с небольшой амплитудой, оставаясь всё время почти полностью в тебе, а потом и с большой. Постепенно доходит до того, что я полностью выхожу из твоей попы и влетаю в неё, не давая успеть сократиться - так ты чувствуешь раз за разом всю протяжённость моего члена вместе со всеми его неровностями.

Каждый раз во время пути внутрь тебя ты чувствуешь, как приятно заполняется пустота в тебе.

И каждый раз по пути наружу мой член цепляет краешком головки колечко входа в твою попку, так, что ты вздрагиваешь и кажется, будто это не мой член цепляет твою попку, а она сама пытается удержать его внутри и радуется, когда он возвращается.

Я упираюсь обеими руками под твои колени и задираю ноги так высоко, как могу, отчего твоя попа поднимается к верху. В этой позе расслабление ещё больше и для того, что бы ты это почувствовала я полностью выхожу и задерживаюсь на пару секунд, восхищённо наблюдая полностью раскрытое колечко твоего ануса, которое только и ждёт, что бы туда засунули что-нибудь побольше... думаю, что мой член будет в самый раз и я не заставляю ждать долго, снова засаживая по максимуму, который в таком положении стал ещё больше и ты уже чувствуешь меня не только на входе, но как будто бы каждое движение отзывается где-то в животе, отчего его мышцы приятно то ли расслабляются, то ли напрягаются.

Я набираю максимальную скорость и постоянно меняю угол проникновения для того, что бы затронуть в твоей попе все чувствительные точки.
Освобождаю одну свою руку и начинаю тереть твой клитор - не очень нежно, но тебе сейчас так только приятнее.

Потом хватаюсь за сосок и начинаю со знанием дела его массировать - порой мне этого достаточно, что бы довести до оргазма девушку. Я его то мну, то сжимаю, натягивая немного, то начинаю катать между пальцами.
Наигравшись с твоей грудью, я снова возвращаю руку к клитору, но не задерживаюсь там надолго и ввожу два пальчика в твою киску, что бы она не скучала без дела. Так член входит плотнее и мне это нравится - тебе похоже тоже. Начинаю массировать пальцами стенку влагалища, которая натягивается под напором моего члена с другой стороны.

Потом просовываю их глубже и достаю до самого дна, где начинаю теребить пальчиками, стараясь тереть все влагалище сразу.

Видя, что ты немного устала в такой позе, выхожу из тебя, снова залюбовавшись розочкой растянутого ануса, поворачиваю тебя животом вниз и ставлю на колени, а голову прошу положить на кровать. В такой позе мои силы удесятеряются от открывающегося вида и я просто хватаю тебя руками за задницу и снова влетаю в твой сильно растянутый за сегодня анус.

Немного убавив пыл, я думаю, что так всё-таки скучновато и решаю попробовать то, что давно хотел. Беру длинный гибкий двусторонний фалоимитатор, окунаю один конец его в твоё влагалище - просто для того, что бы смазать и, немного помассировав свою попку пальцем, ввожу его туда, а другой конец - в твоё влагалище. А свой член снова в твою попу. Так становится гораздо веселей!

Наклоняюсь вперёд и начинаю обеими руками мять твои груди, то сжимая их целиком в руках, то теребя только соски... и при этом не останавливаясь..

То, что в моей попке теперь тоже присутствует член, хоть и искусственный, заставляет надуваться мою и без того большую головку, что даже ты чувствуешь, особенно когда она проходит через самый вход в твою попу.
Так долго продолжаться не может и я терплю, стараясь, дождаться ещё одного твоего оргазма.

Когда я чувствую, что у тебя всё снова начинает сокращаться (теперь уже не так сильно, потому что все мышцы в попе окончательно расслабились и уже не способны закрыться даже когда я выхожу из попки), перестаю сдерживаться, выскакиваю из твоей попы и заливаю спермой всю твою спину.

Ты без сил падаешь на кровать, а я отбрасываю в сторону фалоимитатор и начинаю делать тебе расслабляющий массаж спины, используя вместо крема свою сперму. Её так много, что я могу массировать тебе не только спину, но и на ягодицы хватает, которые я с удовольствием разминаю, глядя при этом, как раскрывается твой анал, когда я раздвигаю ягодицы в стороны.
Постепенно, сперма начинает высыхать, и тогда я решаю, что пора в душ! Чем мы с удовольствием и занимаемся ещё минут пятнадцать, нежно намыливая друг друга...