Я голый, ну и что?

Вновь за последние четыре года мне удалось возобновить купание без трусов только прошлым летом. Как-то так случилось, что рутина затянула и последние годы не только не удавалось нудить, но и вообще не приходилось летом купаться. Последний раз в 1998 мы с приятелем перед моим отъездом в Россию из Казахстана решили на прощанье выйти в горы. В этих горах я провел не одно лето пока был пацаном. Последний раз в прекрасный солнечный день мы пересекли горный хребет от одного ущелья к другому. На безлюдных горных тропинках можно было без боязни быть застуканным идти, впитывая горный воздух, ветер и солнце всей поверхностью тела, так как когда-то в детстве мы делали это с моими друзьями из секции по легкой атлетике. Тогда это было безобидным, считается, что детям это простительно.
Теперь делать это приходится тайком, потому что восприятие нудизма в обществе до сих пор затруднено. Специально в отдаленные от города места я не выезжаю, так как нет подходящей компании. Иногда, когда еду с работы, останавливаюсь у городских карьеров и делаю это так, чтобы вдруг случайно не застукали. Очень часто мне приходили мысли, что это мое психическое отклонение, пока я не нашел в Интернет массу информации о нудизме и натуризме. Оказалось, что для очень большого круга людей это является стилем жизни. Целые семьи живут, проводя свободное время совместно в стиле ню. Да и, вообще, что тут особенного. Весь мой собственный опыт свидетельствует, что всем людям, вне зависимости от пола, нравится обнажаться.
Вот примеры последних лет.
В 2001 году я поехал в международный молодежный лагерь в Эстонию. Организаторы арендовали маленький хутор на острове Сааремаа. В программе представители балтийских стран в первый же день пребывания должны были делать презентацию своих стран. Кроме национальных блюд, песен и танцев, обязательным было представление национальных напитков. После тестирования польской "Гжелки", народ по очереди повалил в баню. Девушки и парни парились вместе, но, конечно же, не раздеваясь полностью. Сначала все вели себя достаточно скромно, а когда россияне предложили протестировать свой национальный напиток, крыши многих присутствующих иностранцев начало сносить. К полуночи, когда девушки, казалось, уже покинули баню, мы все поснимали трусы. Кто-то из литовцев пошел из бани спать, не одеваясь, прямо через двор, где под громкую музыку народ отрывался, танцуя и веселясь. Мы сидели в парилке, развлекаясь историями, когда вдруг дверь отворилась, и в нашу мужскую компанию проскользнула белокурая, об ернутая в полотенце, литовка. Наш вид, видимо, немного тронул ее, но не испугал. После секундной паузы, она присела рядом со мной. Интересно, что пацаны, отвлекшись не более чем на ту секунду, когда состоялась пауза, вскоре опять вернулись к теме разговора, забыв про неожиданную гостью. Мне это было сделать сложно, так как она сидела рядом. Я вспомнил, что днем наши с ней взгляды пересекались не раз, поэтому решил времени не терять. Пока все были увлечены разговорами, я, спросив ее разрешения, принялся в полумраке парилки делать массаж. Продвигаясь к заветным местам, я, несомненно, доставлял ей удовольствие. Сидел я позади нее, тесно прижавшись своим телом к ее спине. Она не могла не чувствовать моего возбужденного члена. Не скрою, было очень приятно. Так как дело было далеко за полночь, пацаны потихоньку стали покидать остывающую парилку. Когда на дворе пошел холодный балтийский дождь, все разбежались по домикам. Мы с моей новой знакомой вышли во двор.
Тем, кто никогда не пробовал, настоятельно рекомендую испытать, что значит ходить после бани под холодным дождем полностью голым. А если рядом с тобой подруга, это вообще не забываемо. По пустому двору в ночи мы прошли к тлеющему костру и долго еще целовались, перед тем как пойти спать каждый в свой домик. На следующий день мы пошли вглубь острова, чтобы позагорать вдвоем. Сначала загорали, сняв лишь верхнюю одежду, но вскоре, после нежной эротической игры с блондинкой, я решил скинуть плавки. Все время пока мы загорали на поле, я делал многократные попытки стянуть с нее одежду. Наконец мне частично удалось преодолеть сопротивление, и моим глазам предстали прекрасные груди, розовые вишенки которых мне было позволено поласкать губами и языком. Попытка стянуть трусики встретила более яростное сопротивление, поэтому, не желая быть насильником, я расслабился, загорая и довольствуясь достигнутым. Так мы провели пол дня, перед тем как вернулись в лагерь. Жаль, но две недели быстро пролетели.
В 2002 году я был в Литве по делам. Моя знакомая по летнему лагерю уехала из Вильнюса на каникулы к родителям. До поезда мне нужно было убить несколько часов, поэтому я решил пройтись по городу. Стоял ясный солнечный день, и было жарко, поэтому, когда я забрел в городской парк и увидел протекающую по нему реку, решил искупаться.
К сожалению, с моей стороны берег был не очень пригоден для купания, тем более он находился с теневой стороны, поэтому, даже если бы я искупался, мне не удалось бы позагорать и обсохнуть. Идя вдоль реки и подбирая место, я услышал веселые голоса, смех и плеск воды. Вскоре я увидел подростков, плещущихся в реке. Ни на одном из пяти человек не было плавок. Они так естественно наслаждались, что я сильно им позавидовал. К моему сожалению, я не смог к ним присоединиться, так как действие происходило на противоположном, залитом солнцем, берегу. В тот день я не рискнул искупаться в незнакомом городе, боясь больше, даже не за то, что меня могут заметить - в Вильнюсе меня все равно никто не знал. Я боялся, что мою одежду и вещи могут утащить прикола ради, пока я буду купаться. А там билеты на поезд.
В том же 2002 году по дороге с работы я остановился у озера, чтобы искупаться. Раздеваться полностью я не стал, окунувшись в трусах. Пока я сушил прилипшие к телу трусы, на полянку подошла девушка. На вид ей было лет 19 -20. Она сняла платье, оставшись в купальнике. Я наблюдал за ней краем глаза, не поворачиваясь, чтобы не смутить. Постояв немного в нерешительности, она сняла верхнюю часть купальника и пошла купаться в трусиках. Пока она плавала, к поляне подъехал автомобиль. Из него вышли мужчина и женщина лет сорока. Они о чем-то перемолвились, поглядывая в мою сторону. Я на минуту отвлекся, задумавшись о чем-то своем. Мое внимание к этой паре было вновь привлечено плеском воды. Мужчина с разбегу плюхнулся в воду. Когда он бежал, я заметил, что плавок на нем не было. Женщина осталась стоять на берегу, наблюдая за своим спутником и, видимо, собираясь помыть автомобиль. Мне нужно было ехать домой, а трусы были еще мокрые. Увиденное поведение соседей по поляне вселило в меня уверенность. Я дождался момента, когда девушка и мужчина были далеко от берега, а женщина была увлечена мойкой автомобиля и, сняв трусы, пошел к воде, чтобы их прополоскать. Пока я шел к воде, полоскал трусы, а затем их выжимал, меня могли видеть и это, признаюсь, возбуждало. Я делал все нарочито медленно и надел трусы только, когда девушка поплыла к берегу. Выжатые трусы высохли гораздо быстрее, я оделся, сел в автомобиль и, ругая себя за то, что не решился познакомиться с девушкой, поехал домой.
Теперь я твердо решил к предстоящему лету сколотить компанию людей, которые готовы к подобному виду отдыха. А сексуальные чувства, возникающие в момент обнажения, я считаю вполне естественными.

Наташка

Наташа... Милая моя Наташка... Неповторимая студенческая пора... Как давно это было!
Мы учились в одной группе, она и я. Она была из девчонок, которых никак не назовёшь красавицами, но которые при этом умудряются быть удивительно милыми. Короткая стрижка, спрятанные за широкими линзами очков огромные лучистые глаза, носик пуговкой, маленький нежный рот, лишь только начавшая округляться угловатая фигурка подростка: в её внешности не было ничего необычного, девчонка как девчонка, но в то же время она хочешь-не хочешь, а притягивала к себе взгляд. Всё её существо излучало какую-то трогательную наивность и беззащитность, перед которой невозможно было устоять. Я заглядывался на неё давно, но у меня и в мыслях не было попытаться сойтись с ней поближе или, хуже того, завести пошлый романчик. Её полудетский облик был настолько светел и чист, что обычная плотская любовь по отношению к ней выглядела чуть ли не кощунством.
Всё началось с того, что после одной не очень красивой истории в институт пришла на меня "телега". Потянулось разбирательство... В конце концов игравший в высокую идейность комсорг поставил вопрос о том, может ли такая личность, как я, быть членом ВЛКСМ. Такого я никак не ожидал. Наказание по тем временам было явно слишком суровым, но, к моему огромному удивлению, группа проголосовала "за". Подняла руку и Наташка...
Несколько дней я не мог прийти в себя, но даже потом, уже поостыв, долго ходил сам не свой, старался держаться особняком, ни к кому не подходил, ни с кем не разговаривал. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы не Наташка. Однажды, направляясь после занятий домой, я столкнулся с ней у проходной нос к носу. Обычно в таких ситуациях я просто прибавлял шаг. Хотел сделать так и на этот раз, но, уже обогнав её, неожиданно услышал:
- Подожди меня, пожалуйста.
Это было, как гром среди ясного неба. Она и до того не часто ко мне обращалась, а уж теперь... Я замедлил шаг и молча, не глядя на неё, пошёл рядом.
- Ты куда-то спешишь? - нерешительно спросила Наташка.
- Да нет.
- А вообще ты сегодня занят? - после некоторой паузы робко продолжила она.
- Да, вроде, ничего особенного.
- А сейчас ты домой?
- Куда ж ещё? - улыбнулся я, немало озадаченный таким градом вопросов.
- Можно мне поехать... с тобой?
- Ко мне?! - от неожиданности я остановился. Наташка тоже.
- Да, - густо покраснев и стараясь не смотреть мне в глаза, выдавила из себя она.
Мы стояли посреди узкой дорожки, по которой плотным потоком, кто домой, кто в институт, спешили студенты. На нас то и дело кто-нибудь наталкивался. Слышались "полезные" советы и возгласы праведного негодования.
- Ну... если хочешь, - совершенно растерявшись, промямлил я. - Только у меня родители дома.
- Поехали ко мне. У меня сейчас никого, - отведя наконец глаза от асфальта, Наташка умоляюще посмотрела на меня.
Мало-помалу я пришёл в себя и теперь с любопытством глядел на неё. В эти минуты она была похожа на нашкодившего ребёнка. Интересно, что она задумала? Спросить об этом я, понятно, не мог.
- Ну что ж, едем, если ты так хочешь, - натянуто улыбнувшись, я зашагал по дорожке. Наташка молча пошла рядом.
Ощущая какую-то неловкость, мы всю дорогу старались не смотреть друг на друга и не разговаривали. По приезду Наташка сразу провела меня в одну из комнат и, извинившись, сама куда-то исчезла. В ожидании её я плюхнулся в одно из кресел и стал рассматривать висевший на стене плакат с Орнеллой Мути...
Неожиданно мою шею обвили ласковые девичьи руки. Я обернулся и застыл, поражённый. Право же, было от чего. Наташка стояла передо мной лишь в трусиках и лифчике, больше на ней ничего не было! Она вся дрожала, грудь её учащённо вздымалась, пухлые детские щёчки пылали. Ошарашенный и уже абсолютно ничего не понимающий, я тупо вперился глазами в то место, где из-под тонкого шёлка трусиков проглядывала пышная кипа тёмно-русых волос, будто это пикантное зрелище способно было хоть сколько-нибудь прояснить происходящее.
Наташку мой дурацкий взгляд явно бил наповал, но тем не менее она решительно продолжала начатое. Щёлкнула застёжка лифчика, и через секунду он уже лежал на полу, обнажив трепетную грудь. Ещё миг - и Наташка застыла передо мной уже совершенно голая. Щёчки её пылали пуще прежнего, глаза горели.
- Послушай, - не придумав ничего умнее, тоном наставника начал я, - ты отдаёшь себе отчёт...
Я хотел сказать ещё что-то в том же духе, но Наташка перебила меня.
- Не надо, - еле слышно прошептала она. - Прошу тебя, не надо так...
Наши объятия были страстны и целомудренны. Мои руки скользили вдоль её покрытого золотистым пушком юного тела, мои губы мягко и нежно сплетались с её губами. Это были прекрасные минуты, нам было хорошо, как никогда. Полностью предоставив себя в моё распоряжение, Наташка, закрыв глаза, молча внимала моим ласкам...
Время шло, а я всё никак не мог решиться на главное, медлил, оттягивал. Как это ни покажется нелепым, но меня одолевали угрызения совести. В конце концов Наташка взяла инициативу в свои руки. Её ладошка сомкнулась вкруг моего члена. Мгновением позже, припав к моим губам, как к целебному источнику, она одним толчком вогнала его в туго раздвинувшуюся щель своего девственного лона. При этом Наташка даже не вскрикнула, хотя по тому, как непроизвольно содрогнулось всё её тело, я понял, что ей было очень больно...
К сожалению, я оказался не на высоте и, не сумев совладать с собой, тут же кончил, начисто забыв про Наташку. Но она тем не менее просто светилась от счастья, а застывшие на её щеках слезинки блестели, озарённые улыбкой, совсем как лужицы в лучах восходящего солнца...
Наша связь длилась недолго. Очень скоро она поняла, что моё чувство к ней носит совершенно иной характер, нежели её ко мне, но продолжала на что-то надеяться, пока не застала меня однажды в объятиях своей лучшей подруги. С тех пор я её больше не видел. В институте она не появлялась, на звонки не отвечала. Несколько раз я заходил к ней домой, но мне неизменно говорили, что её нет. А вскоре я узнал, что она вышла замуж за какого-то кретина, лет на десять старше её. Через семь месяцев у неё родился сын. Здоровый такой карапуз. Зовут его также, как меня.